Мои посещения Крыма

11. Ласточкино гнездо.

До Ласточкиного гнезда мы плыли на катере от причала в Алупке. Стоит прогулка 6 гривен. С моря видно многое, чего не разглядеть с суши, главное видно одновременно и пляж с огромными каменными глыбами и домики Алупки в зелени садов и буково-сосновый лес и зубцы Ай-Петри. Меня потрясла огромная стена из светлого известняка, которая тянется непрерывно на запад от Алупки, скалы отвесные, а вершины плоские. Видели Воронцовский дворец, укрывшийся в буйстве растительности своего парка, даже точками цветущие кусты олеандров на южных террасах. Белый домик без крыши с фонтаном в античном стиле стоял у воды, а рядом каменные глыбы ограждали от морских волн лягушатник, где плескались дети.

Огромный белоснежный санаторий «Златоуст» у воды, беседка на горе между Алупкой и Мисхором – всё было видно с катера, городские пляжи Алупки, сосны, многочисленные дома, вышки, санатории – всё на фоне зелёного леса и светло-серых скал. А потом прибыли в Мисхор, казалось, там сплошь только санатории у воды, и пляж широкий непрерывный, до отказа набитый людьми. А возле пристани - маленькая скульптура русалочки, почему-то легенда, с ней связанная, не сохранилась у меня в памяти. Экскурсовод показывал знаменитые санатории в бывших дворцах князей и графов: «Дербер», «Украина», с шикарными парками и высокими лестницами, обсаженными кипарисами. Было видно, как маленькое облачко село на вершину Ай-Петри и застряло, а потом долго растекалось в стороны.

Минут через 40 показался мыс Ай-Тодор, по очереди 3 скалистые отрога: на западном – маяк, на среднем - Ласточкино гнездо, возле восточного – скала Парус. Сошли на берег и долго поднимались вверх по крутой лестнице на скалу. В маленькой бухточке с Ласточкиным гнездом помещался санаторий, верно очень дорогой, и я позавидовала людям, жившим там, которые купались в такую жару в море, а не карабкались к достопримечательности, нас же на их пляж не пустили бы. На Аврориной скале в многочисленных трещинах косослоистого желтоватого известняка росли неизвестные мне, привыкшие к засухе кусты. Ласточкино гнездо, казалось, на половину просто висит над морем. А за ним в зелени деревьев где-то далеко извивалось лентой автомобильная развязка, пестрели крыши домов, санаториев и пансионатов.

На площадке у Ласточкиного гнезда были толпы людей, продавали сувениры, всё, что угодно, с эмблемой маленького домика на скале над морем. Настя там подобрала себе пейзаж в рамке. Вход к самому Ласточкиному гнезду стоит 2 гривны. За эти деньги можно потолкаться на узком балкончике, глянуть со скалы на море и подглядеть в окошках накрытые столики с табличками «зарезервировано». Вход в ресторан стоит 5 долларов, за то можно посмотреть на толпы людей, заглядывающих в окошки. Внутри ничего интересного нет, снаружи осматривать тоже недолго, уж очень мал дом. Зато у Насти исполнилась заветная мечта.

Мама с Галей поплыли на катере назад, а мы с Настей по длиннющей лестнице поднялись на шоссе и голосовали маршрутку № 32, чтоб ехать в Ялту. Помню, меня очень поразил лес вокруг лестницы, хвойный и очень засушливый, травки у земли твёрдые и с колючками. А на остановке у смотровой площадки тоже продавали сувениры. Шофёр сказал нам, что у него одно свободное место (туда Настя села), а для меня он вынул табуреточку и поставил рядом с дверцей. Как она летала бы по салону, если б не я, шофёр нёсся, словно на пожар, а нижняя дорога, которой он ехал, это вообще отдельная глава, сплошной серпантин и сплошные повороты, одним словом мне было очень нелегко удержаться на этом посадочном месте. Одно время я вообще боялась, что мы врежемся в скалу, т.к. мчались навстречу, и лишь с самый последний момент дорога сделала крутой изгиб. Один раз остановились, женщину высадили среди леса, она перепугалась, а шофёр объяснял, что надо спуститься вниз (а была ли там хоть тропинка?) и будет Ливадия. По Ялте долго ехали мимо парков санаториев в центр. И лишь вечером вернулись в Алупку, я успела искупаться на диком пляже и всех уговорила. А потом смотрели на закат, как солнце садится за горы.

12. Ай-Петри.

Идти до канатной дороги пришлось около часа, не спеша, любуясь Воронцовским парком. Ещё часа 2 стояли в очереди. Просто попали в экскурсионный день и тех, кто приехал с экскурсией, пропускали без очереди. А мы ждали, разглядывали сувениры, я предлагала уйти и придти в другой день, но Настя с Галей настояли на том, чтобы остаться, и правильно сделали, т.к. в следующие дни шли дожди. Я устала ждать. Сам подъём во второй раз меня не впечатлил, хотя, конечно, красиво смотреть на виноградники, дороги внизу, крымские сосны, увитые плющом, растущие меж глыб известняков. Гале ничуть не было страшно, даже на последнем отрезке.

Хоть я и говорила маме с Галей, что яйла очень большая, они всё равно ожидали, что окажутся на остроконечном пике. А тут бескрайние пространства их просто потрясли. Мне хотелось, чтоб они в первую очередь взглянули вниз на море. Это захватывающий дух вид. Под тобой – отвесные неприступные скалы, а внизу - зелёные холмы с разбросанными у берега крышами домов, лента шоссе, мысы, бухты, скалы, всё словно в дымке, и море охватывает всё это, то синее с белыми яхтами возле пляжа, то бледное под ярким солнцем, оно почти сливается с небом, едва различить линию горизонта. Бескрайняя морская даль! Долины Ялты видны, за ними Аюдаг, точкой – Ласточкино гнездо, а впереди – поросшие буковым лесом холмы, то темно-зелёные в тени, то изумрудные на солнце, отроги хребта, и одинокая старая скрюченная причудливая сосна на самом краю обрыва на камнях. А если повернуться, то перед ногами будет бесконечная выжженная под солнцем травянистая степь, изредка заваленная известняковыми глыбами, и в низинах заросшая деревьями. Яйла – это какое-то странное смешение выгоревших трав, густых бучин и каменистых нагромождений, иногда ещё с карстовыми воронками. Яйла не плоская, а сильно, но мягко волнистая.

Увидев лошадь, Галя захотела покататься и отправилась по большому кругу по яйле. Маму очень удивило, что кони и верблюды наверху чувствуют себя, как дома. Ещё поразило шоссе, которое подходит к вершине и ряды татарских кафе с бочками вина.

Я тем временем проникла с экскурсией на территорию Крымского заповедника. Экскурсовод рассказывал, что гора названа в честь Святого Петра греками, которые даже построили на вершине храм в его честь. Там не просто красиво, ту красоту и описать–то сложно: на лугу колокольчики, тысячелистник и пушистые сосенки, за ними – только облака в небе, это даже примитивно, но необычайно живописно.

Мы съели плов в кафе № 14. Мама пила белый мускат, я – тайфи, а Настя с Галей – зелёный чай. После еды пошли штурмовать зубцы. Вход сделали платным, поэтому мы не торопились. Крошечные сосенки с пушистыми лапками, стелющийся шиповник, земляника, зверобой, затем – буковый лес с примесью граба, если спешить, то проскочишь мимо и не заметишь. С вершины разглядели Воронцовский дворец, скалу Дива и гору Кошка. А потом долго шли на запад вдоль зубцов. Какие же удивительные там места! Море жёлтого укропа, стелющиеся кусты, похожие на ёлку, тучи божьих коровок и маленьких безобидных мух, которых не сдувает сильный ветер. Обогнув один зубец, нам открылся вид на громадную отвесную скалу, испещрённую нишами и трещинами, за которые цеплялись корни сосен. А рядом было море ослепительно ярко-синее. Если же отойти от обрыва, то попадёшь в иной мир, не скал и ветра, а лугов и лесов с клевером, медуницей, васильками и жёлтыми собачками. Мы едва не заблудились там, просто уходить не хотелось.

Спустились на канатной дороге вниз и побрели в Алупку, останавливались в беседке, что ограничивает Мисхор, любовались лазурным у берега и насыщенным синим цветом моря вдали, волнами, накатывающимися на скалы у берега и на галечный пляж, могучими соснами, что росли вокруг. А если оглянуться назад, то можно было увидеть жёлтые кабинки канатной дороги, что скользили плавно вверх над виноградниками и зелёными фруктовыми садами. А зубцы Ай-Петри казались над ними угрюмыми серо-сиреневатыми, местами заслонёнными облаками. Они как бы отдельно существовали от весёлого красочного мира внизу.

13. Симеиз.

В Симеиз я захотела поехать потому, что была наслышана о красотах прибрежных скал и о чистоте воды в Голубом заливе, кроме того, от Алупки доехать было 15 минут. Мы отправились с мамой, т.к. Настя с Галей собирались вечером в Крымскую Обсерваторию и тоже посмотреть Симеиз.

Вышли в центре посёлка, он казался даже больше и богаче, чем в Алупке, очень много магазинчиков и кафе, рынок, сувенирные ряды. Симеиз в переводе означает видное, высокое место, таким его делают скалы Дива, Крыло Лебедя и гора Кошка, в 19 веке они привлекли сюда купцов и промышленников, которые выстроили здесь особнячки. Ныне они заброшены, не реставрированы и вот-вот разрушатся. Шикарные парки имеют запустелый заросший вид, а когда-то цвели и благоухали, делая Симеиз одной из жемчужин Южного берега. Скульптуры на бульварах разбиты, ограды поломаны. И только море и скалы по-прежнему привлекают отдыхающих. На платном пляже в маленькой бухте между Дивой и Крылом Лебедя не хватает места для них.

А мы с мамой сначала хотели найти дикий пляж, и вышли к огромным глыбам у воды, на них тоже сплошь сидели загорающие. Я хотела окунуться, т.к. было очень жарко, но так и не смогла спуститься с камней, были сильные волны, и если б я слезла, новой волной меня могло бы отбросить на другие камни, это даже опасно для жизни. А шум волн такой оглушительный, крикнешь – тебя никто не услышит. Тогда мы пошли купаться в бухту, я 2 часа плавала к скалам посреди воды, покрытым водорослями. Там потрясающий вид, слева в море вдаются сперва скала Панея, высокая (45 м) и изредка поросшая соснами, и совсем уже в воде – Дива (25 м), со смотровой площадкой наверху. А слева окружённая камнями, низкими кустами – скала Крыло Лебедя (9 м), над ним возвышается гора Кошка (259 м).

Мама вскоре поехала в Алупку, а я пошла к Голубому заливу. Дорога поднялась в гору, оттуда открылся потрясающий вид на Симеиз: в зелени садов, промеж кипарисов стояли старинные купеческие особняки, похожие на восточные дворцы, за ними сплошной отвесной стеной тянулся известняковый хребет Ай-Петринская яйла, на макушках его собирались тучи, а справа на фоне ярко-синего моря глубоко выступала скала Дива. Дорога в этом месте как раз отделяла Крыло Лебедя от горы Кошки, которые в реальности являются одним целым. Они были настолько близко, что можно было сосчитать земляничные деревья, дубы и можжевельники на обрывистых желто-коричневых скалах. Гора Кошка – природный памятник (значилось на дорожном указателе), здесь сохранились уникальные виды растений, с виду же она тоже очень живописна, пожухлая трава у подножья, а выше скалы с редкими соснами в трещинах.

С этой же точки, но в другую сторону открывался вид на Голубой залив: на дальний мыс, полукругом пляж в бухте, аквапарк на берегу, причалы, корпуса санаториев на невысоких едва поросших лесом горах и маленькую платформу посреди залива. Где-то далеко белым казался отвесный уступ яйлы, над ним и над морем с запада плыли тучи, от того вода была бледного голубого цвета. Залив казался пустынным, наверно люди с пляжа убежали, почувствовав наступающую непогоду, тогда как я решила, что ничего плохого белые тучки не предвещают, и отправилась на скалу Дива, хотела подняться наверх.

Уже у горы Кошка начали падать капли. А когда я подошла к Панее, полило, сначала несильно, но тропинка моментально стала скользкой, а на скале - опасной, пришлось возвратиться. Лило страшно. Я только высушила купальник и надела юбку с майкой, как тут же решила их снять, пусть остаются сухими, мокнет только купальник. К автостанции пройти было невозможно. По улице тёк сплошной поток воды в несколько сантиметров, вместе с водой летели листья и щепки. Люди в панике бежали в магазинчики и кафе и пережидали ливень. Он длился недолго. Зато потом в мокром до нитки купальнике и в мокрых шлёпках люди пытались пройти по заваленным дождевой грязью улицам.

Когда я приехала в Алупку, там тоже лил дождь, но уже несильный. Мы переждали, пока он закончится, и вечером ходили гулять в Воронцовский парк и на смотровую площадку. Было пусто, никаких экскурсантов и очень свежо, все деревья пахли. В это время Настя с Галей выслушали лекцию экскурсовода о купцах, построивших особняки в Симеизе, и ночью смотрели в телескоп на звёздное небо, а потом ехали в кромешной тьме по узкому серпантину, и вернулись только в час ночи, если не позже, мы с мамой очень волновались, ожидая их.

14. Севастополь.

Выехали в 9:40. Пожалуй, в Севастополь, город-герой, крупнейший в Крыму, нельзя было не съездить, мы ещё из Феодосии хотели. Дорога лежала через Симеиз, где экскурсовод рассказывал, как образовались скалы Дива и другие, эти глыбы сползли с гор. Затем проехали Лемекскую долину, Кикинеиз (в переводе - ползущая земля, место славится оползнями) и посёлок Кацивели, где расположен филиал гидрофизического института. В этих местах скалы всё ближе подбирались к морю, оставляя очень узкую полоску для застройки, посёлок Кастрополь стоял уже чуть ли не на скале Эпигении. Близился Форос, улучшалось качество асфальта, и чаще попадались милиционеры. Промчались посёлок Чехова Бекетово, перевал Чёртово место, где проходила военная римская дорога.

Вершины гор казались розовато-оранжевыми, очень красивыми, это солнце вставало над вершинами. На некоторое время посёлки закончились, дорога вела с разных сторон от скал, нырнула в туннель, а затем оказалась в Мелласе, посёлке, где жил К.Н. Толстой. Тут же показался Форос (в переводе - маяк или ветер) с 11 правительственными дачами и удивительной церковью Вознесения на Красной горе в 400 м над морем. Отвесная скала из красноватой глины поднималась прямо от дороги, а православный храм на ней казался маленьким, как точка. Проехали Байдарские ворота, вход в Чернореченскую долину, и мыс Сарыч (жёлтый), самую южную точку Крыма, известную не только тем, что отсюда – 236 км до Турции, но и государственной дачей, где в своё время отдыхал Горбачев. Дорога прорезала скалы, подходя то в считанных метрах от моря, то была выдолблена в скале и закрыта камнезащитной галереей. Видели бухту Ласпи, за ней мыс Айя с посёлком Батилиман (глубокая гавань), последние скалы Крымских гор, дальше на запад было только море, Южный берег со всей его природой закончился, свернули на север.

Мы были поражены, как сильно изменилась природа на каких-то считанных метрах, дорога лежала через мягкие зелёные холмы, их прорезали речки, светлый лиственный лес покрывал долины и вершины, часто стали появляться поля. И никаких пальм, кипарисов и олеандров, снова пирамидальные тополя и плодовые сады. Начались исторические места, посёлки, где проходили битвы за Севастополь, в частности Гончарное. Здесь история настолько спутана, одно и тоже место неизвестно в какую эпоху и с какой стороны более всего прославилось. Взять к примеру Балаклаву: древние греки основали тут колонию на месте таврского посёлка, римляне вели войны, генуэзцы выстроили крепость, турки открыли рыбный рынок, Российская империя превратила в курорт, князья Нарышкины, Гагарины и Юсуповы возвели особняки. Во времена Крымской войны в бухте стояли английские корабли, а ныне - подводные лодки. Балаклавская долина или Золотая Балка славится лучшим в Крыму качеством винограда. Проехали Инкерман известный своими каменоломнями. Из местного белого камня построены Ливадийский дворец и старинные здания в центре Севастополя. Видели озеро, берега которого сплошь из известняков, испещрённые нишами и пещерами, в этих краях Крыма много древних пещерных городов.

Автобус подъехал к Сапун-горе (в переводе мыльной), осматривали мемориальный комплекс, посвящённый штурму Севастополя в мае 1944 года. Сапун-гора была ключевой точкой операции. В центре мемориала – диарама, посвящённая битве, часовня и обелиск с вечным огнём, вокруг стоит военная техника: танки, пушки, гаубицы, ракетные установки и военный корабль. Со смотровой площадки видны 3 долины: Балаклава, Инкерман и Чернореченская.

Автобус отправился в Нахимовский район Севастополя, дорога долго шла вдоль залива, казалось, это река, столь длинную и узкую форму он имеет, на самом деле, это – море. За железнодорожным вокзалом повернули на противоположные берег, и вскоре прибыли нас на Малахов Курган, где находится панорама обороны Севастополя в Крымскую войну 1853-56 годов. Перед зданием – фонтан, якоря, сувениры, пушки, внутри – огромное полотно, изображавшее эпизод одного из удачно отбитых штурмов города. В центре картины - сам Малахов Курган, вдалеке со всех сторон - 7 бастионов обороны, в бухте торчат мачты затопленных кораблей.

После долгого осмотра панорамы отправились в центр. Сразу можно было приметить старинные дома с украшениями из белого инкерманского камня, пожалуй, это отличительная черта города. Много зелени, всюду полно людей, моряков в украинской форме. Город выглядит большим и оживлённым, на половину с курортной спецификой. Столько магазинов я нигде не видела, от площади Ушакова по Большой Морской улице выехали на площадь Лазарева, а затем на площадь Нахимова, где стоит памятник Нахимову и горит вечный огонь у мемориала погибшим в Великой Отечественной войне. Мы прошли на Графскую пристань. За белой ротондой к воде спускается лестница на причал, возле него стоят корабли и небольшие катера, во все стороны видны заливы, и всюду корабли, частично ржавые, на многих моряки что-то чинят. А затем оказались на Приморском бульваре, у памятника Погибшим кораблям, смотрели на Николаевский и Константиновский равелины, на фоне ослепительно синего моря – много судов на рейде и очень крупные бакены. Мама с Галей посетили аквариум. Гуляли по набережной, где много клумб с розами, фонтанов, продают сувениры, посидели в кафе – блинной и на бульваре с памятником Российскому флоту.

А потом поехали в Херсонес. Мы не думали, что он буквально в черте города среди жилых районов. Считается, что город основали в 423-422 гг. до н.э. греки-демократы из Гераклии Понтийской, когда там победила олигархия, они погрузили всё на триремы и уплыли на берег Карантинной бухты. Выращивали пшеницу, занимались виноделием, вино продавали варварам с севера, позднее перешли на мясную специализацию, делали соус, очень ценившийся в Греции. В южной части города сохранились высокие стены и одна башня, северные стены затоплены морем. Оно огибает город с 3-х сторон, всюду по морю разбросано много кораблей на рейде. Остался монетный двор, точнее его фундамент, каменная кладка винодельческих погребов, часть трибун театра полукругом.

От храма остались 4 классические колонны на самом берегу моря, они поражают совершенством формы. За помощью от кочевников обращались жители города в Рим, и несколько веков Херсонес находился под Римским владычеством. Но Рим ослабевал, набеги кочевников подрывали основу существования города – морскую торговлю зерном, вином и мясом по Черному и Средиземному морям. Херсонес пришёл в упадок, как-то ещё существовал во времена Византии, сюда приезжал на крещение князь Владимир с дружиной русичей (в Корсунь, как называли Херсонес на Руси), в последствии крестил Русь в 998 году. На месте, где была найдена купель, в Херсонесе в 19 веке построен огромный Владимирский собор из светлого местного камня с красным куполом. В 13-14 веках город окончательно был разрушен генуэзцами, которые превратили его в каменоломни. На самом берегу моря, на холме на опорах висит колокол, отлитый в Таганроге, он до 1913 года висел на Нотр Даме де Пари. Здесь купаются местные жители и отдыхающие, потому что вода очень чистая, и вообще в Севастополе очень мало пляжей. В музее Херсонеса – 2 зала: греческий и римский. В них висят карты Средиземноморья тех веков, выставлены предметы быта от амфор до украшений, от монет до оружия, в римском зале экспонаты намного более современные. Это то, что нашли археологи на руинах города.

Из Херсонеса мы поехали назад в Алупку, в горах были чёрные тучи, а море наоборот ярко освещалось солнцем. Мы как будто уезжали от туч на восток, но в Алупке нас уже застал ливень, такой же сильный, как в предыдущий день.

15. Дорога домой.

Я проснулась в 8:30, чтобы успеть искупаться в море. Автобус «Симеиз – Симферополь» отъехал, сильно опоздав, в 12 часов, следовал нижней дорогой через Мисхор и Кореиз, Гаспру и Ореанду, со всех санаториев и пансионатов собирая людей. Перед съездом на Ливадию остановился в длинной очереди из автобусов и маршруток. Прошёл слух, что в Ливадийском дворце саммит, и вот-вот должны подъехать его участники. Шофёр сказал: «Это часа на 2». Мы с Галей прошли в начало очереди, где путь машинам загораживала милиция, и не успели вернуться назад, как народ начал запрыгивать в свои автобусы, они все дружно завели моторы и помчались. Видимо гости как раз проехали, трассу ненадолго открыли. Время всё равно много потеряли, даже в Ялту и в Алушту не заезжали. Видела «Золотой пляж» с ярко-изумрудным цветом воды возле него. На подъёме на Ангарский перевал старенький автобус еле-еле ехал на 1 скорости. Троллейбусы обгоняли его один за другим. Мы даже боялись, что не сможет осилить подъём. Но ничего, влез, и потом как покатился без тормозов, что опередил обогнавшие машины. Через каждые 100 метров на трассе стояли омоновцы в ожидании, когда гости саммита поедут назад. Наверное, южнобережное шоссе и трассу через горы в аэропорт тоже перекрывают. Так можно и на поезд опоздать, если не выезжать как мы за 6 часов заранее.

В Симферополе сидели на вокзале в кафе, город уже не стали осматривать. Поезд из Севастополя приехал в 17:50 по расписанию. Ехали на боковушках с большими неудобствами. Было жарко, солнце било в глаза, за окном был скучный однообразный пейзаж: ровная степь, покрытая давно выгоревшими злаками, лесополос не было, лишь отдельные деревца: пирамидальные тополя и акации. Иногда встречались посёлки с водонапорной башней, огородиками, 2-х этажными домиками, электричкой на полустанке, нефтехранилищем, депо и гаражами. Попадались дачки, стада коров, козы, шоссе с 1 машиной, люди, копающие картошку, обелиск среди поля. «Глаз не на что положить», - сказала мама. Таков степной Крым, плоский, жаркий и сухой.