- бесстрастная отстранённость репортёра, критичность или эстетика прекрасного – это не в его стиле. У Цинта своя точка зрения и он уверен, что содержание важнее формы.
Немецкий фотограф Gunter Zint родился в городе Фульда. В 1959 году начал стажироваться в крупнейшем немецком информационном агентстве Дойче Прессе-Агентур во Франкфурте, где учился на фотокорреспондента и редактора. Затем он работал репортёром для молодёжного журнала Twen, а с 1962 по 1964 жил в Швеции и Англии, после чего вернулся в Германию и поселился в Гамбурге.
Известность Гюнтеру Цинту принесли фотографии, сделанные в гамбургском музыкальном клубе Star-Club, в котором он снимал с 1964 по 1969. Заведение стояло в районе Санкт-Паули, славившемся улицей Репербан – кварталом красных фонарей и центром ночной жизни Гамбурга. Именно в клубах Репербана начинали свою карьеру The Beatles.
Объектив фотографа всегда был направлен на зияющие раны общества. Он делал снимки дерущихся полицейских и бросающих камни демонстрантов, умирающих птиц в нефтяном пятне Бретани и движения против ядерной энергетики. Горящие свалки мусора, проблемы экологии или антифашистские акции привлекали Цинта больше, чем сулящая прибыль рекламная фотография. «Я хочу показывать реальность», – сказал Цинт.
Его фотографии – это задокументированная современная история, выставленная во многих музеях.
— филиппинский политический и общественный деятель, вдова 10-го Президента Филиппин
Фердинанда Маркоса ЗмеяДева viewtopic.php?f=316&t=15452&p=533915#p533915
В период его 30-летнего правления была губернатором Манилы, министром, избиралась депутатом парламента, выполняла важные дипломатические поручения: имеет ранг Чрезвычайного и Полномочного Посла. После его свержения и последующего изгнания, овдовев, она вновь трижды избиралась в Палату представителей (последний раз — в 2013 году). За силу и жесткость характера, в сочетании с красотой и изяществом, её иногда называют «стальной бабочкой» или «железной бабочкой».
Имельда Маркос вышла замуж за конгрессмена Фердинанда Маркоса, после чего в 1964 год стала первой леди Филиппин.
В сентябре 1972 год Фердинанд отменил конституцию, и фактически установил диктаторский режим, что стало началом гиперроскошной жизни Имельды. В то время, как народ Филиппин голодал, жена диктатора истратила за неделю 3 млн $ в Нью-Йорке и 7 млн фунтов стерлингов за день(!) в Швейцарии, скупая все понравившиеся украшения и меха.
В столичном пригороде фабрика по производству обуви работала по большей части именно на Имельду, на что сама она парирует: "Я была их живой рекламой и подняла прибыль фабрики до 80 млн $ В год". Обувь Имельды могла быть как в пяти одинаковых вариантах, так и огромном количестве однофасонной обуви в разных цветах.
Под каждое новое платье Имельда старалась одеть и новую драгоценность...и обязательно в тон
Национальный наряд Терно стал популярен во всём мире, и многие модницы мира имели в гардеробе хотя бы один наряд с аналогичным рукавом:
несмотря на жадность и манию величия, Имельду по-настоящему любили, а её образ до сих пор живет в сердцах жителей Филиппин.
Супруга Фердинанда Маркоса смогла сделать Филиппины полноценным участником политической повестки дня, к которому прислушивались СССР и США, вложила невероятное количество сил, времени и средств в развитие здравоохранения, культуры, социальной сферы жизни народа. Именно при ней республика стала обладать небывалым международным авторитетом, и никто, ни до, ни после эры Имельды не смог повторить ее успех.
стальная бабочка
Супруга Фердинанда Маркоса, фактически правившая страной на протяжении 30 лет, вошла в историю как мудрый дипломат и жесткий лидер, которого любили и ненавидели одновременно. Рассказываем о судьбе женщины, сумевшей изменить мировой порядок.
Бывшую первую леди Филиппин называют одной из самых алчных и жестких правительниц современности, которая тратила миллионы на собственные нужды, при этом наблюдая, как народ ее страны голодал. Однако, несмотря на жадность и манию величия, Имельду по-настоящему любили, а ее образ до сих пор живет в сердцах жителей Филиппин.
Супруга Фердинанда Маркоса смогла сделать Филиппины полноценным участником политической повестки дня, к которому прислушивались СССР и США, вложила невероятное количество сил, времени и средств в развитие здравоохранения, культуры, социальной сферы жизни народа. Именно при ней республика стала обладать небывалым международным авторитетом, и никто, ни до, ни после эры Имельды не смог повторить ее успех.
Имельда Маркос родилась в столице Филиппин Маниле 2 июля 1929 года. Согласно официальным данным, девочка родилась в семье адвоката Висенте Ромуальдеса, а её предки были богатыми землевладельцами, имевшими положение в обществе. Однако существует и другая, менее радужная версия происхождения Маркос.
Журналистка Кармен Педроза написала книгу-биографию первой леди Филиппин, в которой собрала факты о детстве Имельды. Согласно данным Педрозы, Маркос выросла в нищете и всю свою юность мечтала вырваться из порочного круга бедности. Эту версию подтверждает и тот факт, что супруга президента, узнав о книге, запретила её публикацию и боялась распространения неприятных слухов.
Так или иначе Имельда Маркос получила образование и стала строить дальнейшие планы на жизнь. Девушка мечтала о карьере эстрадной певицы и даже выступала в развлекательных заведениях столицы, однако её отец не поощрял выбор профессии дочери и всячески старался переубедить ее.
Так прошло несколько лет жизни Имельды, пока в 1954 году она не встретила своего будущего супруга и президента Филиппин Фердинанда Маркоса, который на тот момент занимал ответственный пост в Палате представителей филиппинского Конгресса.
Отношения пары развивались стремительно – всего через одиннадцать дней свиданий Фердинанд предложил Имельде выйти за него замуж. Девушка сразу согласилась.
С этого момента у Имельды началась совсем другая жизнь. Ее супруг баллотировался на пост президента республики, и девушка всячески способствовала продвижению его политической карьеры. Будущая первая леди Филиппин регулярно путешествовала по стране с дипломатическими визитами, появлялась на официальных мероприятиях, давала интервью, рассказывая о программе супруга.
Совместные усилия пары привели к тому, что в 1965 году Фердинанд Маркос стал 10-м президентом Филиппин. Эта победа только мотивировала Имельду развивать свой особый дипломатический дар и посвящать политике больше времени.
Во время холодной войны первая леди Филиппин в качестве представителя президента побывала с дипломатическими визитами в СССР, Китае, Чехословакии, Румынии, Венгрии, Восточной Германии, Ираке, Кубе, Северной Корее. В рамках этих поездок Имельда Маркос участвовала в переговорах с Леонидом Брежневым, Ким Ир Сеном, Мао Цзэдуном, Саддамом Хуссейном, а также с полковником Муаммаром Каддафи, в результате чего в Триполи был подписан ряд мирных соглашений относительно противостояния между правительством Филиппин и исламскими сепаратистами национально-освободительного фронта моро.
Наравне с активной деятельностью, направленной на внешнюю политику, первая леди уделяла большое внимание и внутренней. Именно Имельда Маркос подняла на новый уровень сферы культуры, образования и здравоохранения в стране. При ней было построено несколько крупных медицинских центров, основано немало учебных заведений и культурных объектов, в том числе и филиппинский культурный центр, в котором зародился известный на весь мир филиппинский балет.
В честь Имельды и ее супруга были названы десятки стратегических объектов в стране, а в Филиппинах воцарился культ её личности. Жители республики обожали первую леди за её невероятный вклад в развитие государства. Однако были и те, кто презирал и боялся супругу Фердинанда Маркоса, и у них были свои основания на это.
Дело в том, что чета Маркос была баснословно богата. Имельда славилась своим экстравагантным вкусом, на который тратила миллионы долларов, отправляясь на шопинг в главные столицы моды. Также супруги владели недвижимостью не только в родной стране, но и в США, и в частности несколькими зданиями на Манхэттене, где цены на недвижимость достигают небывалых высот.
Помимо увлечения модой и недвижимостью, Имельда Маркос была влюблена в искусство. В ее персональной коллекции хранились мировые шедевры живописи авторства Микеланджело Буонаротти, Сандро Ботичелли, также итальянского художника Каналетто.
Естественно, жители Филиппин, большинство из которых жили за чертой бедности, не понимали трат первой леди и осуждали ее чрезмерно роскошный образ жизни. Некоторые даже пытались раскопать источник богатства четы Маркос, однако Имельда тщательно скрывала свое истинное происхождение, настаивая на том, что все благосостояние семьи было сформировано еще до замужества и президентского срока, в частности, перешло по наследству от обеспеченных родственников женщины.
Однако вскоре в жизни четы Маркос наступила черная полоса. В 1980 году здоровье супруга Имельды пошатнулось – Фердинанд Маркос страдал от аутоимунного заболевания - красной волчанки. Тогда по стране поползли слухи о том, что первая леди полностью взяла в свои руки управление делами страны, и противники действующего президента забили тревогу.
Тем не менее, на выборах 1986 году Фердинанд Маркос вновь выставил свою кандидатуру и одержал победу, однако исход выборов не устроил главных соперников главы республики. Корасон Акино и Бениньо Акино младший затеяли расследование, в результате которого по стране прокатилась волна недовольства, приведшая к смене власти. Фердинанд Маркос отказался прибегнуть к военным силам и практически добровольно отправился в изгнание в 1986 году, что помогло избежать жертв.
В результате переворота пост главы республики заняла Корасон Акино, которая инициировала расследование в отношении четы Маркос по делу о хищении бюджетных средств. После заявления действующего президента в стране началась паника – жители разделились на два воюющих лагеря, а пресса активно освещала подробности дела.
В 1988 году Имельде и Фердинанду Маркос было предъявлено официальное обвинение, однако экс-президент Филиппин не дожил до суда. В 1989 году супруг Имельды умер в результате почечной недостаточности.
Жаждущие крови граждане и пресса с нетерпением ждали суда над Имельдой, однако «стальная бабочка», как ее прозвал народ республики за жесткий и непоколебимый характер, в 1990 году была оправдана по всем пунктам обвинения в связи с многочисленными процессуальными нарушениями.
Через год после суда Маркос смогла вернуться на Филиппины, где решила вновь вернуться к политической карьере – в 2010 году, спустя несколько лет активной деятельности, Имельда была избрана в Палату представителей от провинции Северный Илокос.
Однако власти Филиппин не оставляли попыток доказать вину четы Маркос, и в 2018 году Имельду все же признали виновной в хищении бюджетных средств. Бывшей первой леди грозило одиннадцать лет лишения свободы, но 98-летней политической деятельнице в очередной раз удалось избежать наказания, выйдя на свободу под залог и оспорив судебные решения.
Тем не менее многие граждане республики, несмотря на многочисленные обвинения в коррупции, до сих пор вспоминают о бывшей первой леди и ее супруге с особым теплом, считая годы их правления эрой процветания и мощнейшего подъёма Филиппин.
Именно усилия Имельды Маркос смогли вывести Филиппины на совершенно иной уровень – республика стала принимать участие в политической повестке дня, а её международный авторитет значительно вырос. Исследователи и историки отмечают, что подобный подъем значимости Филиппин не наблюдался ни до, ни после правления Фердинанда и Имельды Маркос.
— гвардии старший лейтенант, лётчик-истребитель, Герой Советского Союза.
год месяц день
8 февраля 1945
Побег Михаила Девятаева
Легендарный очерк журналиста Василия Пескова.
*
Этой истории более полувека. Точная дата - 8 февраля 1945 года.
Первая ее публикация была устной - неведомый телеграф разнес известие по фашистским лагерям смерти. Замученные, истощенные, на гибель обреченные люди радовались ей, как собственной победе. Это было то, о чем каждый мечтал. Бежали! Да как - на захваченном самолете!
В Балтийском море на линии к северу от Берлина есть островок Узедом. На западной его оконечности располагалась секретная база Пенемюнде. Ее называли "заповедником Геринга". Тут испытывались новейшие самолеты. Тут находился ракетный центр, возглавляемый Вернером фон Брауном. С десяти стартовых площадок, расположенных вдоль побережья, ночами, оставляя огненные языки, уходили в небо "Фау-2". Этим оружием фашисты надеялись дотянуться аж до Нью-Йорка. Но весной 45-го им важно было терроризировать более близкую точку - Лондон. Однако серийная "Фау-1" пролетала всего лишь 325 километров. С потерей стартовой базы на западе крылатую ракету стали запускать с Пенемюнде. Отсюда до Лондона более тысячи километров. Ракету поднимали на самолете и запускали уже над морем.
Авиационное подразделение, осуществлявшее испытания новейшей техники, возглавлял тридцатитрехлетний ас Карл Хайнц Грауденц. За его плечами было много военных заслуг, отмеченных гитлеровскими наградами. Десятки "Хейнкелей", "Юнкерсов", "Мессершмиттов" сверхсекретного подразделения участвовали в лихорадочной работе на Пенемюнде. В испытаниях участвовал сам Грауденц. Он летал на "Хейнкеле-111", имевшем вензель "Г. А." - "Густав Антон". База тщательно охранялась истребителями и зенитками ПВО, а также службой СС.
8 февраля 1945 года был обычным, напряженным, с нервными перегрузками днем. Обер-лейтенант Грауденц, наскоро пообедав в столовой, приводил в порядок в своем кабинете полетные документы. Внезапно зазвонил телефон:
- Кто это у тебя взлетел, как ворона? - услышал Грауденц грубоватый голос начальника ПВО.
- У меня никто не взлетал...
- Не взлетал... Я сам видел в бинокль - взлетел кое-как "Густав Антон".
- Заведите себе другой бинокль, посильнее, - вспылил Грауденц. - Мой "Густав Антон" стоит с зачехленными моторами. Взлететь на нем могу только я. Может быть, самолеты у нас летают уже без пилотов?
- Вы поглядите-ка лучше, на месте ли "Густав Антон"... Обер-лейтенант Грауденц прыгнул в автомобиль и через две минуты был на стоянке своего самолета. Чехлы от моторов и тележка с аккумуляторами - это все, что увидел оцепеневший ас. "Поднять истребители! Поднять все, что можно! Догнать и сбить!"... Через час самолеты вернулись ни с чем.
С дрожью в желудке Грауденц пошел к телефону доложить в Берлин о случившемся.
Геринг, узнав о ЧП на секретнейшей базе, топал ногами - "виновных повесить!". 13 февраля Геринг и Борман прилетели на Пенемюнде... Каким образом голова Карла Хайнца Грауденца уцелела - остается загадкой. Возможно, вспомнили о прежних заслугах аса, но, скорее всего, ярость Геринга была смягчена спасительной ложью: "Самолет догнали над морем и сбили". Кто угнал самолет? Первое, что приходило на ум Грауденцу, "том-ми"... Англичан беспокоила база, с которой летали "Фау". Наверное, их агент. Но в капонире - земляном укрытии для самолетов, близ которого находился угнанный "Хейнкель", нашли убитым охранника группы военнопленных. Они в тот день засыпали воронки от бомб.
Срочное построение в лагере сразу же показало: десяти узников не хватает. Все они были русскими. А через день служба СС доложила: один из бежавших вовсе не учитель Григорий Никитенко, а летчик Михаил Девятаев.
Характер
Михаил Девятаев... Мы сидим в его доме. Михаил Петрович вспоминает.
Он мордвин. Был он у матери тринадцатым ребенком. Отец умер от тифа, когда мальчику было два года. Легко представить, как жилось в многодетной бедной деревенской семье. Однако все дети выжили. И по законам жизни выросли крепкими, смелыми, не боящимися невзгод.
В 1934 году в мордовский поселок Торбеево прилетел самолет - забрать больного. Михаилу было шестнадцать лет. Вид самолета на поле, короткий разговор с летчиком поселили в юной душе мечту. Школа окончена. Матери он сказал: "Еду в Казань. Вернусь летчиком".
В Казань он явился босым, в майке, сшитой из стираного кумача. Первые две ночи спал на вокзале. Путей в летчики сразу найти не мог, определился в речной техникум. И окончил его успешно. Одновременно учился в аэроклубе. Потом военное училище. В 1939 году он явился в родное Торбеево лейтенантом: "Мама, я - летчик!"
Война застала его под Минском. Уже 23 июня Михаил Девятаев участвовал в воздушном бою. 24 июня он сбил вражеский самолет. А еще через день сам попал под огонь "мессершмита" и выпрыгнул с парашютом из горящего "ишака" (истребителя И16). Не прояви он находчивость, война и жизнь окончились бы для него в этом бою под Минском - "Мессершмит" развернулся расстрелять летчика. Михаил стянул стропы и быстро "колбасой" понесся к земле. В ста метрах он дал парашюту раскрыться и спасся. Потом он еще не один раз покидал горящие самолеты. К лету 44-го года он сбил девять вражеских самолетов. Пять раз сбивали его. У него были прострелены рука и нога. Лежал в госпитале. Снова вернулся на самолет. Полтора года из-за ранений летал на "кукурузнике", но потом добился возвращения в истребительный полк. В 1944 году Девятаев был награжден тремя боевыми орденами.
Тут нет возможности рассказать о множестве интереснейших боевых эпизодов, о том, как копился опыт войны, как постепенно немецкие летчики потеряли господство в небе, как стали бояться "яков", как боевая взаимовыручка, дерзость, находчивость приносили победу. Но об одном случае рассказать надо. Он выявляет характер летчика Девятаева. Вы почувствуете: все, что случилось потом, в звездный час его жизни, было закономерным, было подготовлено всем течением его жизни.
Осенью 43-го года из-под Кривого Рога надо было вывезти тяжело раненного генерала - только в Москве могли сделать сложнейшую операцию. Три самолета У-2, вылетая, не достигали цели - в тумане не находили село или терпели аварию, пытаясь садиться на раскисшую землю. Девятаев, полетевший четвертым, нашел село, благополучно сел, отыскал нужный дом и узнал: генерала четыре часа назад отправили в Москву поездом... Конечно, можно было бы вернуться и доложить все, как было. Девятаев поступает иначе. Прикинув время и путь следования нечастых в прифронтовом крае пассажирских вагонов, он полетел над железной дорогой и скоро увидел поезд. Как заставить остановиться? "Я полетел низко, едва не касаясь колесами паровоза. Отворачивал в сторону, покачивал крыльями- нет, машинист не понимал, чего добивается "кукурузник". Тогда, выбрав место, я посадил самолет и выбежал на полотно, отчаянно размахивая шлемом. Поезд промчался мимо. Я взлетел еще раз, обогнал состав, сел и выбежал снова на полотно".
На этот раз поезд остановился. Посреди степи генерала перенесли в самолет. К вечеру он был уже в Москве. Он лежал на носилках белый, бескровный. Велел позвать летчика. Тот подошел, приложил ладонь к шлему. Генерал попросил достать из кобуры пистолет. "Лейтенант, возьмите на память. Сколько буду жить, столько буду вас помнить".
Такой эпизод... В нем - весь человек: чувство долга, находчивость, смелость, стремление достигнуть цели... Летом 1944 года Михаил Девятаев снова на истребителе, воюет в дивизии Александра Покрышкина.
День 13 июля был переломным в его военной судьбе. Накануне наступления под Львовом он сопровождал бомбардировщики, сделал за день три боевых вылета. Уже на заходе солнца поднялся в четвертый раз навстречу летевшим "Юнкерсам". Он не заметил, как из-за облака вынырнул "Мессершмитт"... Машина словно споткнулась. В кабине - дым, перед глазами - языки пламени... Со стороны безнадежность его положения была, наверное, особенно ясной. "Мордвин, прыгай!" "Мордвин" - позывной Девятаева. "Миша, приказываю!"- это был голос его командира... Бой шел за линией фронта. Прыгая из самолета, который вот-вот взорвется, Михаил ударился о хвостовой стабилизатор и приземленья на парашюте уже не помнил. Очнулся в землянке среди летчиков. Но речь - чужая... Это был плен.
Сначала с ним обошлись почти по-рыцарски - перевязали рану, накормили, не тронули ордена. Даже как будто с уважением на них смотрели - такого, мол, ценим. Но, оказалось, все было психологической подготовкой склонить к измене. Когда Девятаев с возмущением и со свойственной ему прямотой сказал: "Среди летчиков предателей не найдете", - отношение изменилось. Стучали кулаком по столу, топали ногами, подносили к лицу пистолет. Требовали не так уж много: название части, расположение, имена командиров... Ничего не сказал!
В прифронтовом лагере военнопленных встретил таких же, как сам. Все в плену оказались после вынужденных посадок и прыжков из подбитых машин. Были раненые, с обожженными лицами и руками, в обгоревшей одежде. Но это были люди, уже видавшие Сталинград, Курскую дугу, освобождавшие Киев, это были летчики, знавшие вкус победы, вгонявшие в землю немецких асов. Сломить их было нельзя.
Их держали от остальных пленных отдельно. И на запад повезли не в поезде, а в транспортных самолетах.
Начался для летчиков лагерный плен. Их поместили в отдельный барак. Рядом валялась чья-то одежда, обувь, детские рубашонки, ночные горшки... Решились спросить у охранника: что это значит? Эсэсовец, ухмыляясь, с видимым удовольствием объяснил: "В бараке жили еврейские семьи, вчера всех... туда, - он показал на трубу крематория, - освободили место для вас".
К концу 44-го года фашисты стали испытывать острую нужду в рабочей силе. Узников Заксенхаузена осмотрели врачи и, как видно, нашли, что часть до предела истощенных людей пригодна к работе в каких-то иных местах.
15 ноября полтысячи пленных загнали в вагоны. Везли куда-то три дня. Когда вагоны открыли, более половины людей были мертвыми.
"Учитель Никитенко Григорий" (так Девятаев ухитрился обозначить себя в лагерных документах) оказался среди тех, кого построили перед комендантом нового лагеря. Тот сказал: "О побеге не помышляйте. Отсюда никто не убегал и не убежит".
И было ясно: лагерь находится около важной военной базы. В неделю раз, вечерами, в небо с ревом, оставляя полосы света, улетали ракеты. Где-то вблизи располагался аэродром.
Три с половиной тысячи пленных каждое утро на плацу, ежась от ветра, получали наряд на работу.
Самой тяжкой была работа аэродромной команды: засыпали воронки, носили замес из цемента. Но именно в эту команду стремился все время попасть "учитель из Дарницы". "Рев самолетов, их вид, их близость с громадной силой всколыхнули мысль о побеге".
Все, кто работал тут, понимали: пленным пути с этой базы не будет, всех уничтожат. И потому пытались бежать. Один отчаянный югослав затаился на островном озере. "Поймали. В назидание всем поставили перед строем и спустили овчарок. Чтобы загрызли не сразу - шею обмотали брезентом. Я видел много всего, но более страшной картины не помню. И все-таки засыпал и просыпался с мыслью: бежать!"
Постепенно "учитель из Дарницы" нащупал единомышленников. В мимолетных разговорах обронил осторожно мысль о побеге, сказав, что есть среди пленных опытный летчик.
Работая на аэродроме, теперь примечали все подробности его жизни: когда заправляются самолеты, когда команды уходят обедать, какая машина удобней стоит для захвата. Остановили внимание на двухмоторном "Хейнкеле-111". Он чаще других летал. Его сразу после посадки готовили к новому вылету. Возле него не однажды чисто одетые люди в штатском поздравляли пилота - удавались, как видно, какие-то важные испытания. "Я прикидывал план захвата машины, рулежки, взлета под горку в сторону моря. Но сумею ли запустить, сумею ли справиться с двухмоторной машиной? Во что бы то ни стало надо было увидеть приборы в кабине, понять, как, что, в какой последовательности надо включать - в решительный момент счет времени будет идти на секунды".
Во время аэродромных работ "учитель из Дарницы" не упускал случая заглянуть на самолетную свалку и там впивался глазами в приборные доски "Хейнкеля-111". Экипаж тяжелого двухмоторного бомбардировщика, с которым до этого Михаил Девятаев встречался лишь в воздухе, состоял из шести человек. Беглецам предстояло поднять его силами одного изможденного узника. "Главное: запустить, вырулить и взлететь... Случай помог проследить операции запуска. Однажды мы расчищали снег у капонира, где стоял такой же, как "наш", "Хейнкель". С вала я видел в кабине пилота. И он заметил мое любопытство. С усмешкою на лице - смотри, мол, русский зевака, как легко настоящие люди справляются с этой машиной, - пилот демонстративно стал показывать запуск. Подвезли, подключили тележку с аккумуляторами. Пилот показал палец и отпустил его прямо перед собой. Потом пилот для меня специально поднял ногу на уровень плеч и опустил - заработал один мотор. Следом - второй. Пилот в кабине захохотал. Я тоже еле сдерживал ликование - все фазы запуска "Хейнкеля" были ясны".
Заговорщики стали теперь обсуждать детальный план захвата машины. Заучено было: кто ликвидирует вахтмана (охранника), кто расчехляет моторы, кто снимет струбцинки с закрылков... "Степень риска все понимали: может поднять тревогу охрана; может неожиданно кто-нибудь появиться у самолета; машина окажется без горючего; не запустим моторы; могут, быстро хватившись, загородить полосу взлета; могут вслед послать истребителей; могут возникнуть и непредвиденные осложнения. Сам я мысленно думал: шансы - один из ста. Но отступать мы уже не могли. Мы уже сжились с мыслью: "В обед хлебаем баланду, а ужинаем дома, среди своих" - и самолет уже называли не иначе как "наш "Хейнкель". 7февраля решили: побег завтра или никогда".
День 8 февраля 1945 года начался на острове как обычно. "Ночью взлетали ракеты. Я не мог заснуть от рева и от крайнего возбуждения. Рано утром до построения я сказал Соколову Володе, возглавлявшему аэродромную команду: "Сегодня! И где хочешь достань сигареты. Смертельно хочу курить". Володя снял с себя свитер и выменял на него у француза пять сигарет". Построение... Отбор команд. Задача Соколова: сделать так, чтобы в аэродромную группу попало сегодня не более десяти человек, чтобы все были советскими и обязательно все посвященные в планы побега.
Засыпали воронки от бомб. Охранником был эсэсовец. Обычно он требовал, чтобы в обед в капонире, где было затишье, для него разводили костер. Работу повели так, чтобы к 12 часам оказаться у нужного капонира.
"В 12 ноль-ноль техники от самолетов потянулись в столовую. Вот горит уже костер в капонире, и рыжий вахтман, поставив винтовку между колен, греет над огнем руки. До "нашего "Хейнкеля" двести шагов. Толкаю Володю: "Медлить нельзя!" А он вдруг заколебался: "Может, завтра?" Я показал кулак и крепко сжатые зубы.
Решительным оказался Иван Кривоногов. Удар железякою сзади - и вахтман валится прямо в костер. Смотрю на ребят. Из нас только четверо знают, в чем дело. У шести остальных на лицах неописуемый ужас: убийство вахтмана - это виселица. В двух словах объясняю, в чем дело, и вижу: смертельный испуг сменяет решимость действовать.
С этой минуты пути к прежнему у десяти человек уже не было - гибель или свобода. Стрелки на часах, взятых у вахтмана из кармана, показывали 12 часов 15 минут. Действовать! Дорога каждая секунда.
Самый высокий Петр Кутергин надевает шинель охранника, шапочку с козырьком. С винтовкой он поведет "пленных" в направлении самолета. "Но, не теряя времени, я и Володя Соколов были уже у "Хейнкеля". У хвостовой двери ударом заранее припасенного стержня пробиваю дыру. Просовываю руку, изнутри открываю запор.
Внутренность "Хейнкеля" мне, привыкшему к тесной кабине истребителя, показалась ангаром. Сделав ребятам знак: "В самолет!", спешу забраться в кресло пилота. На лицах расположившихся сзади - лихорадочное напряжение: скорее!
Владимир Соколов и Иван Кривоногов расчехляют моторы, снимают с закрылков струбцинки... Ключ зажиганья на месте. Теперь скорее тележку с аккумуляторами. Подключается кабель. Стрелки сразу качнулись. Поворот ключа, движение ноги - и один мотор оживает. Еще минута - закрутились винты другого мотора. Прибавляется газ. Оба мотора ревут. С боковой стоянки "Хейнкель" рулит на взлетную полосу. Никакой заметной тревоги на летном поле не видно - все привыкли: "Густав Антон" летает много и часто. Пожалуй, только дежурный с флажками на старте в некотором замешательстве - о взлете ему не сообщали.
"Точка старта. Достиг eе с громадным напряжением сил - самолетом с двумя винтами управлять с непривычки сложнее, чем истребителем. Но все в порядке. Показания главных приборов, кажется, понимаю. Газ... Самолет понесся по наклонной линии к морю. Полный газ... Должен быть взлет, но "Хейнкель" почему-то бежит, не взлетая, хвост от бетона не отрывается... В последний момент почти у моря резко торможу и делаю разворот без надежды, что самолет уцелеет. Мрак... Подумал, что загорелись. Но это была только пыль. Когда она чуть улеглась, увидел круги от винтов. Целы! Но за спиной паника- крики, удары прикладом в спину: "Мишка, почему не взлетаем?!!"
И оживает аэродром - все, кто был на поле, бегут к самолету. Выбегают летчики и механики из столовой. Даю газ. Разметаю всех, кто приблизился к полосе. Разворот у линии старта. И снова газ... В воспаленном мозгу искрой вспыхнуло слово "триммер". Триммер - подвижная, с ладонь шириною плоскость на рулях высоты. Наверное, летчик оставил ее в положении "посадка". Но как в три-четыре секунды найти механизм управления триммером? Изо всех сил жму от себя ручку - оторвать хвост от земли. Кричу что есть силы ребятам: "Помогайте!" Втроем наваливаемся на рычаг, и "Хейнкель" почти у самой воды отрывается от бетона... Летим!!!"
Домой!
Управление триммером отыскалось, когда самолет, нырнув в облака, стал набирать высоту. И сразу машина стала послушной и легкой. "В этот момент я почувствовал: спасены! И подумал: что там творится сейчас на базе! Посмотрел на часы. Было 12 часов 36 минут - все уместилось в двадцать одну минуту". Летели на север над морем, понимали: над сушей будут перехва чены истребителями. Потом летели над морем на юго-восток. Внизу увидели караван кораблей. И увидели самолеты, его охранявшие. Один "Мессершмит" отвернул и рядом с "Хейнкелем" сделал петлю. "Я видел недоуменный взгляд летчика: мы летели с выпущенными шасси".
Высота была около двух тысяч метров. От холода и громадного пережитого возбуждения пилот и его пассажиры в полосатой одежде не попадали зуб на зуб. Но радость переполнила сердце. Я крикнул: "Ребята, горючего в баках - хоть до Москвы!" Всем захотелось прямо до Москвы и лететь. Но я понимал: такой полет невозможен- станем добычей своих истребителей и зениток".
О приближении фронта догадались по бесконечным обозам, по колоннам машин и танков. И вот показались дымы, вспышки разрывов... Опять колонны людей и машин. Но теперь при виде летящего "Хейнкеля" люди с дороги бегут и ложатся. "Наши!" Эту радость неожиданно подкрепил плотный зенитный огонь. Два снаряда "Хейнкель" настигли. Слышу крик: "Ранены!" И вижу, дымится правый мотор. Резко бросаю самолет в боковое скольжение. Дым исчезает. Но надо садиться. Садиться немедленно. Внизу раскисшая, в пятнах снега земля: дорога, опушка леса, и за ней - приемлемо ровное поле. Резко снижаюсь. Неубранные шасси в земле увязнут. Надо их срезать в момент посадки скольжением в сторону..."
Артиллеристы 61-й армии с дороги, ведущей к линии фронта, видели, как на поле, подломив колеса, юзом сел "немец". Опушкой, опасаясь стрельбы, солдаты бросились к самолету. А мы в "Хейнкеле" не вполне уверены были, что сели среди своих. Плексигласовый нос самолета был поврежден. В кабину набился снег с грязью. Я выбрался кое-как... "Хейнкель", пропахавший по полю глубокую борозду, казался сейчас неуклюжим толстым китом, лежащим на животе. Первое, что предприняли прилетевшие, попытались скрыться в лесу. Захватив винтовку убитого вахтмана и пулемет с "Хейнкеля", поддерживая раненых, они пробежали сотню шагов по полю, но повернули назад - сил не было. Приготовив оружие в самолете, решили выждать, что будет.
На обороте полетной карты я написал, кто мы, откуда бежали, где до войны жили. Перечислил фамилии: Михаил Девятаев, Иван Кривоногов, Владимир Соколов, Владимир Немченко, Федор Адамов, Иван Олейник, Михаил Емец, Петр Кутергин, Николай Урбанович, Дмитрий Сердюков".
- Фрицы! Хенде хох! Сдавайтесь, иначе пальнем из пушки! - послышались крики с опушки леса.
Для сидевших в самолете это были очень дорогие слова.
- Мы не фрицы! Мы свои, братцы!
Люди с автоматами, в полушубках, подбежав к самолету, были ошеломлены. Десять скелетов в полосатой одежде, обутые в деревянные башмаки, забрызганные кровью и грязью, плакали, повторяя одно только слово: "Братцы, братцы..." В расположение артиллерийского дивизиона их понесли на руках, как детей, - каждый весил менее сорока килограммов. Было это 8 февраля 1945 года.
Сорок лет – немалое время
Из десяти дерзких и смелых людей время лишь двух пощадило – Михаила Петровича Девятаева и живущего сейчас в Горьком Ивана Павловича Кривоногова. Два волгаря встречаются иногда, вспоминают... Жизнь Девятаева после войны была накрепко связана с Волгой. Испытывал тут сейчас привычную всем «Ракету», водил между волжскими городами несколько лет «Метеор». Сейчас на пенсии. Но бодрый – водит автомобиль и, кажется, мог бы и самолет. Шестьдесят семь человеку. Окружен внуками. Два сына – врачи, дочь – музыкант. Выросли дети небалованными. Всего в жизни достигли трудолюбием и упорством так же, как и их отец, пятьдесят лет назад босиком появившийся тут, в Казани.
В мордовском его Торбееве сейчас – музей. Главные экспонаты в нем: летный шлем, лагерная полосатая роба, фотографии земляка, фотография самолета. «Лагерную одежду вместе с деревянными башмаками я долго хранил в узелке. Но стало тесновато в квартире – отвез матери. Она хранила».
Не тянуло ли бывшего узника побывать в Пенемюнде? «Тянуло! И очень обрадовался, когда правительство ГДР пригласило меня вместе с семьей погостить... Все показал сыновьям: где были наши бараки, откуда пускались ракеты, где стоял самолет. Прошел с сыновьями весь путь по рулежной дорожке и взлетной полосе к морю. Что сказал им тогда?.. Сказал, что на этом, окруженном морем клочке земли постоянно думал о Родине, и это давало мне силы. Сказал еще: из любого, даже самого трудного положения в жизни есть выход. Главное – не отчаиваться, не потерять в себе человека».
«Комсомольская правда» № 31 (18235), 7 февраля 1985 года
последнее интервью:
Настоящий, а не киношный Михаил Девятаев рассказывает о своем подвиге:
«Разговор у нас был короткий: если не сделаешь, как мы договорились, я тебя прирежу и один улечу»
***
«Он ему колотушкой по голове – фашист падает. Ваня давай его додалбливать, кровь и мозги в стороны. Я говорю: форма же нужна переодеться!»
***
«Я мимо стоянки самолетов что есть мочи – гоню! Немцы с такими глазами смотрят – что это за летчик в полосатой форме?»
***
«Я должен был штурвал отдать от себя, но сил не было, штурвал переходит в нейтральное и сдавливает грудь. Сил не хватило, чтобы взлететь»
***
«Прямо в толпе немцев разворачиваюсь и снова разгоняюсь. Кричу: ребята, помогите! Двое налегли на штурвал – взлетели»
***
«Смотрю: пристраивается к нам «фокке-вульф», идет на таком удалении, что до сих пор помню, какой шлем был на пилоте»
***
«Когда мы приземлились, были все так истощены, что ни в ком не было 40 кг»
- танцор, музыкант, продюсер, бизнесмен. В интервью сказал, что его профессия — торговля паркетом. Впрочем, у артиста такая манера речи — непонятно, шутит человек или нет. Поддерживает образ рок-бунтаря, как Мик Джаггер или Джим Моррисон (оба - Козы))
Из-за пандемии коронавирусной инфекции съемки шоу «Танцы» были приостановлены. В эфир проект вернулся в марте 2021 года. В первом же выпуске Патлах покинул команду Денисовой по ее решению. Наставница была в гневе от того, что танцоры отказались представить подготовленный номер...
Денисова - ПетухВодолей,Вектор(Шут+) с Даниилом Косой Вектор.
- российский ученый-генетик, доктор биологических наук. Автор двух монографий "Русский генофонд на Русской равнине" и "Генофонд Европы", а также свыше 80 научных статей. Научная работа Балановского была посвящена исследованию русского генофонда, генофонда народов Северного Кавказа, Восточной Европы и Центральной Азии, а также выявлению глобальных закономерностей мирового генофонда, созданию картографических атласов. Активно боролся с лженаукой. Принимал участие в форуме "Ученые против мифов", в 2018 году выступал одним из экспертов по теме коммерческой генетики для журнала Forbes.
Руководитель лаборатории геномной географии Института общей генетики РАН отдыхал с детьми на реке Унжа в деревне Ивакино Костромской области. По одной из версий, 8-летний сын и 10-летняя дочь мужчины начали тонуть, отец помог им подплыть ближе к берегу, а сам выбраться не смог.
интервью
«Русский — это тот, кто считает себя русским»
«Газета.Ru»
В ответ на бурную дискуссию, которую вызвала публикация «Поскреби русского — найдёшь поляка», мы публикуем интервью с ведущим автором оригинальной статьи, сотрудником лаборатории популяционной генетики человека Медико-генетического научного центра РАМН Олегом Павловичем Балановским.
Публикация заметки о генетике русского этноса вызвала очень много откликов читателей, многие из которых мы не стали публиковать среди «Писем читателей» из-за неприемлемо резкой позиции их авторов. Выводы, которые были сделаны из статьи, не совсем точно отражают мысль, которую нам хотелось бы донести.
Надеемся, что публикация интервью с ведущим автором оригинальной статьи, кандидатом биологических наук, сотрудником лаборатории популяционной генетики человека Медико-генетического научного центра РАМН Олегом Балановским снимет все вопросы.
— Олег Павлович, в своей работе Вы отмечаете, что некоторые генетические маркеры продемонстрировали мозаичное распределение по всей территории Древней Руси наряду с явным финно-угорским отпечатком в северных областях. Можно ли при этом говорить о большей «чистокровности» русского населения в центральной и южной части России по сравнению с северянами, и имеет ли смысл говорить о едином русском этносе в свете двух полюсов формирования русского государства?
Отметив качество нашей научно-популярной статьи, Олег Балановский выступил резко против одного из выводов, которые можно было сделать из первого абзаца публикации:
— Сразу скажу, что меня очень смутил и огорчил этот вывод. Вы и в анонсе статьи, и в этом вопросе говорите о «двух мало смешанных группах» русских, одна из которых как бы даже и не русские! От этого недалеко и до разделения людей на этнически «чистых» и «нечистых», а там и до расизма. Увы, я совершенно серьезен, так и происходит.
Грустно, но именно такие выводы сделали многие авторы писем. Именно поэтому мы их и не опубликовали.
— Понятие «чистокровный русский» вообще не имеет смысла, так же как и чистокровный татарин, якут или чеченец. Каждый человек и на севере, и на юге Европейской России — «стопроцентный чистокровный русский» по той единственной причине, что он считает себя русским. Если же еще русский язык для него родной, то все вопросы и вовсе отпадают, кто бы ни были по национальности его родители или его отдаленные предки тысячу лет назад.
Русский — по определению не тот, все предки которого славяне (или все предки которого финно-угры, или все предки которого татары и так далее); русский — это тот, кто считает себя русским.
Это единственно возможный научный подход, в рамках которого национальность определяется не по родословной, не по генетике, а по самосознанию.
То же, что популяции тех или иных «стопроцентных русских» имеют несколько различающиеся происхождение — совсем другой вопрос. Одни, например, составились при смешении определенной части славянских переселенцев и другой части финно-угорского населения, а в других популяциях — это соотношение могло быть в количественном соотношении чуть иным. Но все это не делает ни тех, ни других менее «русскими» — это только несколько различающаяся история происхождения самих русских популяций.
Более того, наличие двух полюсов ничем не отменяет единства народа, не только культурного, но и генетического… Эти группы очень даже смешаны. Ведь мы обнаружили клины, то есть постепенные изменения генофонда при движении с севера на юг. Если бы эти группы населения были мало смешаны, то никаких постепенных изменений не было бы, а была бы резкая граница, перепад, обрыв.
Методы наших карт позволяют их обнаруживать очень четко.
Например, на геногеографических картах населения Кавказа вырисовывается Кавказский хребет — это зона «обрыва» потоков генов. Будь такой «обрыв» среди русского генофонда — мы бы его обнаружили, ведь обнаруживаются даже особенности потоков генов при расселении русских на юге исконного ареала — в нынешних Курской и Белгородской областях, то есть более поздние и менее масштабные.
— Вы упоминали, что подобные исследования важны не только с точки зрения демографической истории, но также и для поиска «общих сигналов, важных для изучения заболеваний». В статье эта тема не раскрывается, однако нашим читателям оказалось очень интересным узнать и об этом аспекте генетической генеалогии в национальных масштабах.
— Это уже медицинская генетика — область, действительно тесно связанная с нашей, но все же отдельная. Мы ею не занимаемся. Медицинская генетика и популяционная генетика весьма разнятся между собой, а «молекулярная генеалогия», которая упоминается в статье, — скорее все-таки не наука, а прикладная область, и она намного ближе к популяционной генетике.
Но и есть и важное сродство популяционной и медицинской генетики, объясняющее, почему наша лаборатория, работающая только со «здоровыми» генами, находится в Медико-генетическом научном центре —
по структуре и географии генофонда, выявляемой популяционной генетикой, можно прогнозировать структуру и географию груза наследственных болезней.
— Также в Вашей статье есть предположение, что большая близость генетической структуры локальных популяций в центре и на юге обусловлена либо отсутствием ассимиляции субстратных племен в ходе переселения славян, либо наличием на этих территориях славян с незапамятных времен. Этот вопрос так же активно обсуждался нашими читателями. Не могли бы Вы в таком случае пояснить, какова может быть предыстория этих славян, или куда могли исчезнуть генетические следы древних обитателей этих земель, не перемешавшихся с новыми хозяевами?
— Не славян! Далеких предков славян. Это большая разница. Три тысячи лет назад не было восточных славян, эта группа еще не выделилась, существовал некий праязык, а славянского языка не было. Но на территории нынешней южной России существовало население, потомки которого, возможно, стали со временем основным компонентом в составе популяции славян (разумеется, вместе с еще какими-то компонентами, ни один народ не формируется лишь из одного источника).
— Ваша работа охватывает предысторию только славянской части многонационального населения нашей страны. Предполагается ли провести аналогичное исследование в отношении остальных этнических групп, чтобы, например, установить, является ли современное население Татарстана потомками волжских булгар, или же этот этнос полностью истреблен, и предки всех современных татар освоились на этих землях во времена татаро-монгольского нашествия?
— Конечно, предполагается. И мы занимаемся далеко не только русскими популяциями. И наши коллеги в России и во всем мире проводят подобные исследования для множества народов. Конкретно по татарам у нас собрана очень большая коллекция образцов, и мы планируем проанализировать ее в этом году.
Олег Балановский также подверг критике наше утверждение, что целью работы было установление степени смешения с другими народностями:
— Вот уж такой цели не было! Вообще говоря, это неинтересно, так как все народы генетически «смешаны» друг с другом — как при «рождении» народа, так и при его «жизни». Важно, как русский генофонд сформировался, а не с кем он потом смешивался.
Напоследок учёный вновь предостерёг от слишком далеко идущих выводов — вплоть до изменения государственных границ «чтобы всё было по науке».
— Вы слишком уважаете генетику. Если есть две зоны в генофонде, это еще не значит, что были две зоны и в государственности. Генофонды генофондами, государства государствами — они иногда связаны друг с другом, но только отчасти. И генетика лишь послушно следует за границами государств, если они формируют и границы для потоков генов. Тогда в «прапамяти» генофондов можно найти следы ранее существовавших общностей. Но никогда генетика не предопределяет границы государств.
"Русский — по определению не тот, все предки которого славяне (или все предки которого финно-угры, или все предки которого татары и так далее); русский — это тот, кто считает себя русским.
Это единственно возможный научный подход, в рамках которого национальность определяется не по родословной, не по генетике, а по самосознанию."
— афганский политик, сын и преемник полевого командира Ахмад Шаха Масуда (ЗмеяДева) https://s-horoscope.ru/forum/viewtopic. ... B4#p530972
известного своей успешной борьбой сначала с советскими войсками, а потом с «Талибаном».
- певица, сейчас выступает под именем Сояна.
Когда-то я впервые увидела её в телешоу "Холостяк" (первый сезон, 2011 год Кота), где она дошла до финала, но Максим (ОбезьянаКозерог) выбрал Сашу (ДраконДева)... то есть у обеих девушек знак Змеи, но Яна была реально влюблена, поэтому ей трудно было сдерживать свои чувства, и она всегда была неподдельна искренняя. Максим испугался двойного Вектора. И у него, и у Яны - Апостольские знаки.
Хотя Яна и не получила заветное колечко, но любовь зрителей была на её стороне, и именно она стала главной героиней этого шоу. Потом Яна сильно похудела, вышла замуж, родила дочку, развелась, стала певицей.
Сейчас она живёт в России, вместе с продюсером Юрой Бардашем (КабанРыбы,Король, сегодня ему 40 лет) выпустили новую песню, украинские слушатели на ютубе пытаются хейтить, но Апостол и Король так просто не свернут с пути...
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.
Военный журналист, политический обозреватель Ростислав Игоревич Журавлев родился в городе Свердловске (современное название Екатеринбург) в семье военного.
Учился в Уральском государственном горном университете по специальности "инженер-геофизик".
В 2008–2009 годах проходил срочную службу в рядах вооруженных сил России, получил военно-учетную специальность "командир мотострелкового отделения на БМП". Был уволен в запас в звании младшего сержанта.
В 2012 году начал карьеру журналиста. Работал в уральских изданиях, входил в пул полпреда президента России в Уральском федеральном округе.
В 2014 году освещал события по возвращению Крыма, участник "Русской весны" на юго-востоке Украины.
С июля по декабрь 2014 года находился в зоне военного конфликта в Луганске на территории народного ополчения. Вступил добровольцем в "Интербригаду" в составе батальона "Заря" ЛНР.
В 2015 году переехал на постоянное место жительства в город Тюмень, где работал специальным корреспондентом интернет-издания PARK72.RU, освещая общественно-политическую жизнь региона.
В 2021 году пришел в РИА Новости, в первые дни СВО отправился в командировку в зону боевых действий, сначала в ДНР, затем в Харьковскую область, после этого - в Запорожскую область.
В 2022 году Ростислав Журавлев получил специальный приз "За смелость при выполнении журналистского долга" премии "Золотое перо" от Союза журналистов России.
22 июля 2023 года Ростислав Журавлев погиб при украинском обстреле в зоне спецоперации.
Ростислав Журавлев был женат. В браке родились двое сыновей.
Screenshot_20230723-042857_1.jpg
пост от КозыВодолея:
Жалко очень. Хороший парень Ростислав. И так вышло, что я имел отношение к его устройству на последнее место работы в РИА, которое стоило ему жизни.
Screenshot_20230723-042946_1.jpg
пост от ОбезьянаРыбы:
Мы познакомились в Ереване, сразу после завершения карабахского конфликта. Как ополченец первой волны, один из тех кто водружал флаг над донецкой администрацией, Журавлёв уже имел привычку превращать любое место обитания в уютный блиндаж. У стенки бронежилет, рюкзак и иная снаряга, носки развешены по дверям, обязательно стоит бутылка и масса аппетитных закусок. Сибаритствовал в духе Потёмкина.
Полный, с окладистой бородой и хитрым прищуром сразу показался мне похожим на хулиганистого священника или купца времен российской империи. Когда я поделился этим наблюдением, он звонко хехекнул и произнес: "Русское купечество — наше отечество!" Но это, конечно, была игра. На деле он — старый нацбол, социалист и любитель приключений был, конечно, ближе к образам Лимонова, Стеньки Разина и Соловья-разбойника.
Полнее нашей знакомство и дружба раскрылись во время путешествия в Афганистан. Пока мы с Тимофеем добирались пешком и попутками, Ростик с Лексусом умудрились прилететь в Кабул военным бортом и даже взять интервью у одного из высокопоставленных талибов(организаций признана экстремистской). Они задавали ему каверзные вопросы и умудрились подвести к признанию Крыма российской территорией. Эта новость-анекдот тогда облетела мировые СМИ и стала серьёзным скандалом.
Военкором РИА я стал именно благодаря его протекции. В редакции сильно сомневались, стоит ли связываться с человеком моего сомнительного прошлого, но Ростислав убедил их своим собственным примером. Так уж у нас сложилось, что в военкоры идут сплошь авантюристы, панки и политически неблагонадёжные личности.
Как-то спросил: не переживает ли, что его дети растут без отца, ведь он все время проводит на фронте. Ростик ответил в том смысле, что чем демонстрировать им свои тёмные стороны, лучше быть для них легендой, мифом. Человеком, чей пример будет вдохновлять к приключениям и борьбе за справедливость. Не надзирателем, но образом, которому захочется свободно следовать и воспитывать в себе необходимые качества.
Ростик всегда был добрым и отзывчивым товарищем, романтиком, неоднократно выручал и делился опытом. Провёл на различных направлениях СВО почти всё время её проведения, практически не отлучаясь. Разве что на краткий отдых или получение награды за свою профессиональную деятельность. Он прекрасно писал статьи и фотографировал, снимал видеорепортажи, давал прямые эфиры по обстановке.
Друг, который сегодня рассказал о его гибели на фронте, плакал. Я слушал и вспоминал один разговор, когда пенял на необходимость заниматься спортом и вообще следить за собой, а Журавлев экзистенциально отбивался. В его жизненные планы не входило дойти до седин. Он хотел быть полезным и признанным, а затем уйти на пике.
Смерть дорогих людей сильно печалит, но в случае с Ростиком, как будто, исполнился намеченный им же план. И от этого сквозь слезы проступает улыбка. Мы позаботимся о твоей памяти, брат, ровной дороги в вечность. Один из немногих с кем хочется встретиться за чертой.
такого легко представить в рыцарских доспехах и шлеме, сочинающего сонеты прекрасным дамам и рубящегося в кровавой схватке...
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.
стала первой леди Филиппин.
Фердинанд отменил конституцию, и фактически установил диктаторский режим, что стало началом гиперроскошной жизни Имельды. В то время, как народ Филиппин голодал, жена диктатора истратила за неделю 3 млн $ в Нью-Йорке и 7 млн фунтов стерлингов за день(!) в Швейцарии, скупая все понравившиеся украшения и меха.
Месяц 
месяц 
день 
месяц 
