Иннин Дневник

[Inna]

Инфинити, эТо Тигры - СовеТники для Змей... И непоняТно , почемУ люди переносяТ свои НедовольсТва , не желая ничеГо слушаТь в оТвеТ, учиТеля бываюТ , знаеТе ли Разные, я Обожала, Обожаю и Буду ОбожаТь ЗакоРючКи, ВычУрносТь, ПёсТросТь, ПодчёркНуТую СамоиденТичносТь, я Женщина , у которой есть свой сТиль, Вкус, ЦвеТ, Видение, и ВыгоВариваТь мне каждому как Малому дитя я не позволю, и ещё ВысмеиваТь меня , не видя во мне ЛичносТи и Глубинности, а Видя Капризное ДиТя, которое максимум можно умаслиТь, а поТом выгнаТь его на Улицу, приговаривая , чТо Так тебе и надо .... Я Тоже никогда не была подлой ,я ТОЖЕ человек , который имеет свою уникальность , и это всё у меня оТбирают , смешивая меня с тем , как надо ,должно, и так далее ... УгнеТая мою ИндивидуальносТь , и не чураясь мне ВыговариваТь, как нужно к ним относиться , но не как ко мне нужно относиться.... Не счиТаясь ни со мной, ни с Тем, как я Чувствую, ВижУ, Понимаю ....

[Inna]

https://youtube.com/shorts/jbDwffVZwn4? ... 1IFBnFfy3t

[Inna]

[Inna]

https://youtube.com/shorts/4DM750reHgw? ... l99w4KoSHS

[Инфинити]

Inna,
я именно отметила Вашу творческую индивидуальность. А потом испугалась, что Вы обиделись. Действительно, меня Хемуль спросила про артистические способности сына, а я отметила, что он творческий и его подчерк вызывает полный восторг. Только понять не могу иногда. Я такое нигде не видела, только ещё у Вас. Производит впечатление. Но у Вас осознано, а у него фиг знает почему. Думаю не может справиться со своими эмоциями или второй вариант - ему плевать как это выглядит. К Вам вообще имело минимальное отношение. Поэтому и сказала не берите близко к сердцу, т.е. не принимайте на свой счёт.
Учителя разные и правда бывают. Обычная школа усредняет всех детей и требует норму. А в 13 лет, видимо, есть с этим проблемы.
Не выговаривала я Вам ничего, просто обратила внимание на Вас. Абсолютная правда, что Вы яркая и отличаетесь от всех. Впрочем как и все здесь на форуме. Каждый чем-то своим.

PS: У меня вот теневой год и высовываться слишком не стоит, а то по шапке получишь. А тут был день презентации, кажется, и вот полетели от всех в мой огород камушки))) Я очень рада. Рада, что выговорилась, очень много даёт реакция со стороны для понимания себя. Вам спасибо, что разъяснили.

[Inna]

Инфинити, а воТ Вы своими жёсТкими высказыванияМи вызываеТе у меня Бурю неГодования ..

Все МаТери счиТаюТ , чТо они имеюТ право дРессироваТь своих детей ....

Я вообще не понимаю, чеМ Вы там недовольны, но складываеТся впечаТление , чТо люди высасываюТ семейные Проблемы из Пальца, и доводяТ эТо до Такого сосТояния.

Вы Говорили о ГоРдынЕ Сына , поТому чТо он Вас ЗАДЕЛ, чТо чТо-То Там на Вас скинул , какую-То винУ, и Вас Это ЗАДЕЛО ТАК , чТо ДумаеТе об эТом и Днём и НочЬю .... Так ЧЬЮ ГОРДЫНЮ он задел , НЕ ВАШУ ЛИ ?....

РоДиТельское ЭГо очень ЧасТо не знаеТ ГраниЦ , в своиХ ТребованияХ , как ДОЛЖНО , заТмеваеТ Всё и ВсЯ....

Мы смоТрим, чТоб с НАМИ правильно обРащались , по Нашим МеРкаМ .... И если чТо не Так, ВозМущение, ВозМущение, ВозМущение....

ПРизывание к ПоРядКу, ТреБование , ТРебование, одно лишь ТРебование ....

Вы чиТали ТрАкТаТ "Так Говорил ЗаРаТусТра".

P.S. и , КсТаТи, "ПодчеРк" без Д пишеТся ПочеРк.

[Inna]

Родная мать ненавидела своего сына, называла чудовищем, и отдала на воспитание бабушке, скрывая страшную тайну

Уже третий день Сергея преследовало предчувствие чего-то нехорошего. Тревога не отпускала даже ночью. Сны приходили мутные и неприятные.
А потом явилась она. Вышла из тёмного угла и подплыла к кровати. Склонилась к самому лицу Сергея.
Он смотрел в мёртвые глаза и плакал от ужаса. А она протянула призрачную руку, и рука провалилась в грудь парня, сжала сердце ледяной хваткой.
– Мама, пожалуйста, прости меня, – пролепетал Сергей и...

Бабушка Лида воспитывала Серёженьку с самого детства, с тех пор как родная мать практически от него отказалась.

– Мам, мам, – Серёжа бежал навстречу матери, задыхаясь от радости и вытягивая маленькие ручонки.
– Отстань от меня, – мать отпрыгнула от ребёнка и скривилась.
– Милка, ты что? Всё-таки ребёнок твой, – бабушка Лида отряхнула руки от муки и осуждающе покачала головой. – Хоть ласковое слово скажи. Ведь пропадёт дитя без материнской ласки.
– Не могу, – Мила отодвинулась от плачущего малыша. – Не рви мне душу. Не могу.

Баб Лида укоризненно взглянула на Милку и увела малыша от греха подальше. Лучше б Милка и не приезжала, только сына растревожила.

– Ба, почему мамочка меня не любит? – пролепетал Серёжа. – Я плохой, да?
– Ты хороший, – баб Лида раздражённо поправила платок.
– Тогда почему мамочка...
– Рано тебе знать, – отрезала баб Лида, и отвернулась смахнуть слезу, так жалко было мальчонку, и Милку жаль. – Вырастишь, тогда и поговорим.
Но когда Сергей вырос, ему ничего не объяснили. Мать так же отказывалась с ним общаться, брезгливо морщилась и не позволяла к себе прикасаться. Бабушка молчала, ссылаясь, что это дочкина тайна. Вот пусть она и рассказывает.


Как только Сергею исполнилось восемнадцать, он уехал от бабушки. Постепенно заработал на машину и квартиру в центре Москвы, поднялся с самых низов. Стал востребованным юристом.

Казалось, что жизнь Сергея наладилась. Но однажды заболела мама.

Позвонила бабушка и попросила Сергея навестить мать. Мила лежала в больнице имени Баумана, рядом с Лефортово. Недалеко от офиса Сергея. Парень сразу же бросился в больницу, не дотерпел до конца рабочего дня. Надеялся поговорить по- человечески.

– Здравствуй, мама, – поздоровался Сергей, взволнованно потирая ладони.
– Как тебя пустили в палату? – возмутилась Мила вместо приветствия.
– Договорился. Я юрист, разве ты забыла? – мягко ответил Сергей, попытавшись улыбнуться.
– Мне всё равно, – мать отвернулась к стене, сделав каменное лицо.

Сергей занервничал и почувствовал, как задёргалась жилка на виске. Неужели нельзя хоть раз в жизни нормально поговорить?!

– Мам, как ты себя чувствуешь? Я вот с врачом хочу побеседовать. Узнаю про анализы...
– Не называй меня так! – Милу затрясло от ярости. – Я тебе не мать!
– Да почему не мать?! – Сергей на эмоциях вскочил, еле сдерживая эмоции. – Ты меня родила!
– Ты не человек! Чудовище! – холодно прошептала мать.
– Это ты чудовище! – выкрикнул Сергей в сердцах. – Я так старался. Я учился, из грязи выбрался. Чтобы ты полюбила меня! А ты даже не заметила. Я добился всего! Сам!

Мать лежала к нему спиной и молчала. Сергей подошёл к ней ближе и увидел, что она отодвигается от него.
– Мам, ну прости. Прости, я вспылил, – руки Сергея дрожали.
– Не трогай меня, – мать дёрнула плечом.
– Я не трогаю, – сын отошёл от неё.
– Я чувствую, как ты дышишь мне в спину. Уходи. Сил моих нет. Ты не сын мне. Чудовище! Не человек!– мать уткнулась в подушку и зарыдала.
– Нет, это ты мне не мать, – внутри Сергея оборвалась какая-то нить. – Проклинаю тебя! – Сергей отступил на несколько шагов от кровати, резко развернулся и выбежал из палаты, сдерживая слёзы.

Этой ночью ему приснился первый кошмар
По комнате носились безтелесные тени, кто-то шептал в углу. Сергей ясно различил слова – «проклял маму, проклял, пожалеешь». Хлопнула створка окна, и штора взвилась от неожиданного сквозняка.

Парень встал, чтобы закрыть окно, но его отшвырнуло обратно на кровать.

Он проснулся. В окно светила луна, в комнате тихо и спокойно.

На следующую ночь Сергей услышал шаги. Неровные и нервные. Кто-то топтался около кровати, и было страшно открыть глаза. Сергей зажмурился и сжался в комок, как в детстве, когда ему снились кошмары. Но шаги не прекращались, они приближались. Гость замер у краешка кровати, громко вздохнул.

А потом лица парня коснулись ледяные пальцы, и Сергей заорал. И проснулся. В комнате никого не было

К третьей ночи Сергей подготовился. Выпил три чашки крепкого кофе и улёгся с интересной книгой. Спальню уютно освещал ночник, верхний свет был погашен. Спать Сергей не собирался. Он ждал.

И дождался

Из угла в угол прошмыгнуло нечто маленькое и мохнатое. Сергей ущипнул себя, чтобы удостовериться в реальности происходящего. Мохнатое выкатилось на середину комнаты, сверкнуло жёлтыми глазами и захохотало человеческим голосом.

– Проклял маму, проклял, – пропищало мохнатое и укатилось в угол.

Сергей захотел включить свет, но для этого надо было спуститься с кровати. Он не рискнул.

В углу зашуршало, завозилось. Сергей судорожно вспоминал молитвы, которые бабушка Лида читала по вечерам. На ум пришли отрывочные слова, и парень громко произнёс их. Вроде утихло.

А потом явилась она. Вышла из тёмного угла и подплыла к кровати. Склонилась к самому лицу Сергея.

Он смотрел в мёртвые глаза и плакал от ужаса
Парень узнал свою мать. А она протянула призрачную руку, и рука провалилась в грудь парня, сжала сердце ледяной хваткой, но сразу же отпустила.

– Серёженька, – ласково позвал призрак и отодвинулся от кровати.
– Мам? Ты что здесь делаешь? – спросил Сергей и осознал, что мама умерла. – С тобой же всё хорошо было. Врачи сказали – скоро выпишут.

Полупрозрачный силуэт Милы мерцал и переливался белым светом. Только в районе сердца темнело чёрное пятно.

– Прости меня, сынок. Отпусти меня. Тянет меня вниз. Эти забрать хотят к себе. А я туда не хочу.
– Как я могу тебя отпустить, мам?
– Прости, забери сыновье проклятье. Не могу я с такой ношей уйти. Проклятье вниз тянет.
– Мам, прощаю тебя. Забираю проклятье. Мам, не уходи, – Сергей запнулся, потому что в горле образовался ком.
– И ты меня прости, сынок. Я должна тебе сказать, должна снять камень с сердца. Меня изнасиловали в молодости. Настоящий зверь это был, а не человек. А после этого появился ты, сынок. Не смогла я тебя полюбить, когда видела, сразу изверга того вспоминала. Издевался он надо мной, а потом и друзья его пришли. Еле выжила я тогда. Хотела аборт сделать, да мать моя не разрешила. Сказала, дитя не примешь, я воспитаю. Ребёнок не виноват, что так вышло.

Прости меня за это, сынок.

– Мам, я прощаю, прощаю, – шептал Сергей, содрогаясь от ужасного понимания, какой ад пришлось пережить его матери, и чувствовал, как горячие слёзы катятся по щекам. – Ты только не умирай, мамочка, может есть ещё шанс выжить? Я бы во всем помогал тебе, заботился. Только не умирай, мам... А знаешь, скоро и у моей девушки родится ребёнок, говорят, мальчик. И мы поженимся. Я обязательно тебя познакомлю с ними, будем вместе ходить в парк. Только не умирай, мам...
Мила улыбнулась, и чёрное пятно в районе её сердца исчезло. Прощение было получено. Фигурка Милы засветилась и легко растаяла.

Зазвонил телефон. Сергей увидел номер бабушки и снял трубку.

– Серёжа, здравствуй, – баб Лида всхлипывала. – Мила умерла.
– Я знаю, бабуль, знаю, -
***

Сергей, его жена с сынишкой и бабушка Лида сидели около могилки Милы. Солнце ярко светило, небо было безоблачным. И также безоблачно было на душе у Сергея. Он знал, что мама любит его. Она его простила.

Спасибо, что дочитали рассказ до конца. Честно, когда редактировала - плакала. Какие ужасные вещи случаются с нами, и какие великие чудеса.

автор Ева

[Инфинити]

Все МаТери счиТаюТ , чТо они имеюТ право дРессироваТь своих детей ....

Я вообще не понимаю, чеМ Вы там недовольны, но складываеТся впечаТление , чТо люди высасываюТ семейные Проблемы из Пальца, и доводяТ эТо до Такого сосТояния.

Не возьмусь дискутировать на эту тему.
Не берите, пожалуйста, мои жесткие высказывания близко к сердцу. Видимо, я слишком красочно описала свои эмоции. Оказалось их можно интерпретировать несколько по-разному. Поостерегусь в следующий раз. Опыт сын ошибок трудных.

[Inna]

Инфинити, осТавьте меня в покое со своими нравоучениями, не надо быть в каждой бочке затычка со своим мнением, которое вы считаете единственно правильным , как и свои кастрированные , ровные и правильные "эмоции" ... Не надо бегать за мной по всему форуму со своим мнением стариковским и своими обсуждениями....

[Inna]

Ловушка стыда: как запретить другим навязывать нам чувство вины
Сила слов: почему надо говорить о своих чувствах
6 283
Ловушка стыда — одна из сложнейших для распознавания и проговаривания форм стыда. Она часто так хорошо спрятана или замаскирована, что мы по незнанию попадаем прямо в неё — иногда безконечно, раз за разом. Когда мы пойманы, мы начинаем трястись и задавать вопрос: что случилось, почему я весь в крови?

А расставивший ловушку частенько отвечает: «Что ты имеешь в виду? Я ничего не вижу. Может, у тебя глюки? Ты вообще-то как, в порядке?» Часто ловушка стыда застаёт нас врасплох, и мы, сами того не желая, снова и снова лезем в неё, чтобы убедиться, что она нам не померещилась.

Вот моя история про ловушку стыда. Когда родилась Эллен, я очень радовалась, встречая других мам маленьких детей. Однажды вечером на рабочем совещании меня познакомили с Филлис, которая тоже недавно родила. Она, как и я, приходила оформлять декретный отпуск.

Я уговорила её вместе пообедать и попробовать запланировать встречу вместе с детьми. Я так обрадовалась «попутчице» по путешествию в материнство, что, когда мы обедали, совершила обычную ошибку — поторопилась с откровенностью.

Мне не терпелось поделиться своими новыми переживаниями, и я сказала: «Даже не представляла, что буду так уставать. Иногда так хочется поспать подольше или постоять под душем».

Она ответила: «Да? А я вот никогда не жалею о том, что родила малыша». Я, конечно, была в шоке
Я быстро ответила: «Я тоже не жалею, что родила Эллен, я говорю совсем о другом. Я просто устала». Она тут же вдарила второй раз: «Да это нормально, для некоторых женщин это непросто — природа не всем дает талант быть матерью».

Тут я расстроилась. «Филлис, слушай, мне нравится быть мамой, я люблю Эллен. Я ни о чём не жалею. Всё здорово». Она посмотрела на меня как на ничтожество и произнесла: «Ладно, не впадай в истерику. Скоро она подрастёт, и тебе будет полегче».


Вот тут я уже начала крутить головой в поисках скрытой камеры… надеясь, что кто-нибудь подслушал этот безумный разговор и сможет подтвердить, что я не псих и на самом деле хорошая мать. Я заплакала. Филлис сказала: «Слушай, ну я же не знала, что это твоё больное место. Давай поговорим о чём-нибудь ещё».

Когда я рассказала про этот случай своей подруге Дон, она была поражена... тем фактом, что я собиралась снова пойти обедать с Филлис. Дон всё повторяла: «От этого же свихнуться можно. Зачем ты подставляешься?» Тогда я не смогла ей ответить, но теперь, задним числом, мне кажется, что я хотела со второй попытки доказать, что я нормальная, достойная подруга и мать.

Два месяца подряд, встречаясь с Филлис, я каждый раз приходила домой злая, подавленная и агрессивная. Дошло до того, что я тратила огромное количество времени и сил, пытаясь угадать, что она скажет в следующий раз, чтобы выдумать безжалостные ответы, дать ей сдачи, поставить на место.

Дон сказала: «Ты должна понять, что происходит. Это уже просто смешно». Я помню, что ответила: «Знаю. Вот я и стараюсь понять, что с ней такое». Дон вздохнула. «Что с ней такое, мне совершенно наплевать. Мне интересно, что с тобой такое».

Ловушка стыда: как запретить другим навязывать нам чувство вины
Примерно месяц спустя я случайно встретила Филлис в аптеке, и она сказала: «Ой, как ты плохо выглядишь. Поправилась?» К счастью, я так плохо себя чувствовала и была такая замученная, что даже не наскребла сил «поддержать» разговор. Просто посмотрела на неё, пожала плечами и продолжила искать лекарство на полках. Когда она отошла, я подумала: «Какая подлая фраза. Она меня задела».

Когда я оставила попытки побить Филлис на её поле и сосредоточилась на собственных чувствах, то обнаружила, насколько уязвима. Теперь я понимала, что незачем мне становиться в боевую стойку. Я чётко осознала, насколько сильно она обижает меня, как часто говорит злобные вещи, то и дело стыдит.

Мне пора перестать с ней общаться. После каждого обеда с Филлис я уходила как оплёванная, но, только проговорив вслух слова «подлая фраза», «она меня задела», я догадалась, что пора прекратить эти отношения.

Проговаривание стыда позволяет нам перевести переживания на понятный язык. Нам становится легче учиться на собственных ошибках, а это и есть цель приобретения устойчивости к стыду. Мы не можем предотвратить стыд, но можем научиться распознавать его достаточно рано, чтобы переживать его конструктивно, а не разрушительно.

Во-первых, мне было одиноко и отчаянно хотелось пообщаться с кем-то по поводу своей новой роли матери. Я заметила, что наши отношения с Филлис превратились из обеденного партнёрства в битву, но не распознала предупредительных сигналов, которые теперь вижу в своём тогдашнем желании «выдумать безжалостные ответы, дать ей сдачи, поставить на место».

Теперь я знаю, что, когда мне хочется дать сдачи, я, скорее всего, пропустила включение «кнопки» стыда
Готовясь дать сдачи, я прямо-таки тону в своей уязвимости. Знаю я теперь и то, что, когда я «отбиваюсь» стыдом, это лишь увеличивает мой стыд, а не сглаживает его. Я не хочу быть такой.

Во-вторых, будучи новоиспечённой мамой, я тогда еще не знала о критической осознанности, необходимой, чтобы понимать, что для большинства мам материнство — мощный фактор стыда. Я определённо индивидуализировала («это про меня») и патологизировала («я сумасшедшая») свой опыт. Нужно было время, чтобы научиться критической осознанности в области материнства и начать ею пользоваться.

В-третьих, когда я рассказывала Дон о разговорах с Филлис и она пыталась меня поддержать, мне нужно было её послушаться.

В-четвёртых, во время нашего обеда, когда я сказала, что материнство иногда утомляет, и Филлис ответила: «Да? А вот я никогда не жалею о том, что родила малыша», я должна была использовать свой опыт проговаривания стыда и сказать что-то вроде: «Ничего себе. Как ты ловко подменила тему: я говорю об усталости, а не о появлении ребенка».


Если бы наша пикировка продолжалась, мне следовало произнести что-нибудь вроде этого: «Кажется, мы не понимаем друг друга. Давай сменим тему». И конечно, мне совсем не нужно было продолжать эту дружбу.

Об авторе: Брене Браун — психолог, преподаватель Хьюстонского университета (США), исследователь чувства стыда. Автор книг «Все из-за меня (но это не так)» и «Дары несовершенства. Как полюбить себя таким, какой ты есть».