реверс Вождь+, ср Король
30 мая 1981
https://ru.m.wikipedia.org/wiki/Берсене ... адимировна
https://enasiwa.livejournal.com/434083.html
— Никак не могу научиться закрываться, оберегать себя, просто какая-то беда! Очаровываюсь, доверяю, вижу в людях исключительно хорошее, в итоге получаю пощечину и… вновь подставляю щеку. После одного случая, когда чуть было не отдала Богу душу, я поняла: есть люди с настолько сильной энергетикой, что, сами того не желая, несут негатив. Прошлой осенью меня в качестве почетного гостя пригласили на праздник в один мусульманский город. Я же местных традиций не учла и оделась как на обычный светский раут: платье в облипку, каблуки, губы блестящие… В фойе дворца, где мероприятие проходило, полно людей, вспышки камер, интервью, просьбы: «Можно с вами сфотографироваться?» Особенно активны мужчины. Глазами меня поедают. А рядом их жены — с ног до головы укутаны в черные одеяния, на меня поглядывают. Тогда впервые в жизни я ощутила, что недоброжелательность способна влиять физически. Я-то защищаться от негативных энергий совершенно не умею, душа нараспашку, вот, видимо, и нахватала того, чему объяснения нет. Началась торжественная часть, я заняла место в зале — и вдруг такая тяжесть навалилась! Сначала все списала на усталость: день выдался тяжелым, три перелета. Ну, а когда ни с того ни с сего начала кашлять аж до слез, перепугалась. Ругала себя за то, что оставила в гостинице нательный крестик. Он у меня простой, деревянный, на веревочке — к открытому платью никак не подходил. Я уже дышу с трудом, испарина на лбу, и с каждой минутой мне все хуже. Хорошо, что никто вокруг внимания не обращает, все на сцену смотрят. Мы со Светой, моим агентом, потихоньку из зала выбрались, поехали в гостиницу, я скорее крестик надела, стала собираться на вокзал: домой, в Москву! И вдруг истерика началась: вою, слез не сдержать — катятся ручьем. Светка перепугалась: «Что болит?» — «Душа!» — кричу и рыдаю. В поезде еще хуже стало. Озноб, ломает, трясет, а температуры нет. Не согрели даже пять одеял. Что чувствовала тогда, сложно описать… Опустошение, будто из груди вырвали сердце. У Светы с собой святая вода была — умыла меня и говорит: «Читай молитву». А я ни одной вспомнить не могу! Хотя знаю их, как свое имя: меня ночью разбуди и вверх ногами подвесь — вспомню. А тут будто стерли все из памяти. Тогда Света начала читать, а я за ней повторяю. Утром я как из гроба встала: бледная, черные круги под глазами. Тут же с вокзала поехали в храм. Приложилась я к иконе: «Господи, помоги! Дай силы!» К вечеру полегчало. И я зарок дала: надо себя беречь, хватит впустую энергию разбазаривать! Знаете эти актерские привычки — обниматься-целоваться при встрече? Потом понять не можешь, чего сил-то нет. И крестик с того дня не снимаю. Верю, что есть у меня ангел-хранитель.
— Маша, успех часто сопровождается завистью. После выхода на экраны сериала «Маргоша» вы ощутили то, что называется «проснуться знаменитой»?
— Я не анализирую эмоции завистников. «Доброжелатели» у меня есть, их я знаю в лицо, но они меня не волнуют. Главное, что сама никому не завидую, не злюсь и не обижаюсь. Гадостей не делаю, по головам не хожу. Тому же учу сына. А еще объясняю: «Поскольку мама у тебя актриса, поменьше рассказывай посторонним о том, что происходит дома». Он парень смышленый, когда его кто-нибудь спрашивает: «Правда, что ты сын Маргоши?», отвечает: «Нет, я сын Марии Берсеневой». Раньше он фотографировался с теми, кто подходил ко мне за автографом, а теперь вежливо отказывается. Говорит мне: «Это ты автографы раздавай и снимайся, а я еще ничего не сделал». И не обиделся, когда 1 сентября я привела его в школу и ретировалась, как только рядом появились фотокамеры.
— Каким еще жизненным премудростям хотите научить Никиту?
— Ращу из него настоящего мужчину, а не рафинированного юношу. Прививаю мужские черты характера — поверьте, я умею это делать. Повторяю, например: «Никитушка, делай все с любовью. Боишься — не делай. Делаешь — не бойся».
А еще учу тому, что к девочкам надо относиться уважительно, внимательно, заботливо. Он и со мной так обходителен! Руки целует, говорит: «Королева моя, самая красивая, обожаемая». Для мальчика мама всегда идеал, так что приходится стараться! Недавно порадовалась, узнав, что сыну нравится самая красивая девочка в классе. Вкус у него хороший.
— Объясняете, как нужно ухаживать за девочками? Может, и деньги даете на подарки?
— Нет, ни в коем случае, он же еще маленький! Я по-другому поступаю. Та самая девочка пригласила его на свой день рождения. Я поехала и купила ей в подарок невозможно красивое бальное платье, все в бантах. Никита очень обрадовался, а мой папа съязвил: «Может, он ей нижнее белье на следующий день рождения подарит?» Но я же не коктейльное платье на тонких бретельках выбрала для первоклассницы, а наряд принцессы! Сама обожаю дарить подарки и хочу, чтобы Никита тоже получал от этого удовольствие.
— Как-то в одном мужском журнале вышла ваша откровенная фотосессия. Как ее восприняли папа и сын?
— Перед отцом мне было неловко — и тем не менее, когда надо было отобрать фотографии для публикации, показала их и спросила: «Пап, как мужчина скажи — хорошо?» — «Вот эти снимки — да, хорошие, а вот те — не очень». Журнал вышел, я его прятала от Никиты, прятала, но как-то раз забыла на столе. Самое смешное, что сначала сын меня не узнал. А когда прочитал имя на обложке, загрустил: «Это ты?» — «Ну да». — «А тебе не стыдно было в таком виде фотографироваться?» Отвечаю: «Малыш, мне сейчас стыдно перед тобой, а тогда не было, потому что это моя работа. В перерыве меня одевали — и никто ничего лишнего не видел». Замечаю, что подрастающий сын очень переживает за мою целомудренность! (Смеется.) Пару лет назад он посмотрел несколько серий «Маргоши» и прямо сказал: «Мне не понравилось, что ты вела себя как мужик и снимала лифчик». Я поняла его чувства и при случае взяла на съемочную площадку. Первым делом он подошел к режиссеру и спросил: «А где Зимовский?» Тот пошутил: «Хочешь ему в лицо плюнуть?» — «Нет, просто поговорить». Зимовского играл Анатолий Кот, его герой строит Марго каверзы. Никита у меня настоящий джентльмен, моя опора, защитник. (Улыбается.) Мне очень важно быть с ним честной. Никогда ему не вру, потому что не переношу ложь в любом виде. Никита знает: не дай Бог и ему соврать! И он боится потерять мое доверие… Даже если нашкодил, но признался, серьезно не накажу. Чтобы оставаться его другом, и сама отвечаю на любые его вопросы. Разговариваю как со взрослым. Он знает, что всегда может посоветоваться со мной. Пару раз было так: общаюсь с кем-то по телефону — он входит в комнату: «Мам…» Я отмахиваюсь: потом! Снова приходит — я опять занята. На третий раз спохватываюсь: стоп! Сказала ребенку «Отстань!», а потом он мне так же скажет. Теперь, если занята, прошу: «Подожди до вечера. Перед сном обсудим этот вопрос». Стараюсь выполнять обещания, и от Никиты требую того же: обещал — выполняй.
Я не считаю себя хорошей матерью, хотя кто такая эта самая «хорошая мать», не знаю. Та, кто сидит дома и ходит за ребенком хвостиком? Вряд ли… Я делом любимым занята, обеспечиваю семью, Никиту. Мой ребенок растет в любви и заботе — со мной, моими родителями (мы ведь вместе живем). А еще у него есть прабабушка и бабушка с дедушкой в Грузии — родители моего первого мужа. Два летних месяца он проводит с ними, и они пылинки с него сдувают. Нет, мой сын не брошенка. Я знаю, с кем Никита дружит, с кем поссорился и на кого обиделся. И все равно часто жалею его и корю себя, что не все даю сыну. Видимо, моя гиперответственность и самоедство тому виной. Иногда приезжаю с 12-часовой смены под утро. Страшно хочу спать, но смотрю на часы — Никите вставать через полтора часа — и, покосившись в сторону кровати, иду на кухню готовить сыну завтрак. Пью кофе под телевизор, а потом бужу его. «Быстро умываться», — командую. А он и рад, что сегодня мама «дежурит». Пока умывается и зубы чистит, поучаю: «Зубы должны быть белее снега, иначе никто с тобой общаться не захочет, ни одна девочка близко не подойдет». Идем в школу, болтаем разную чепуху. Ведь то, что кажется неважным мне, для него может быть жизненно необходимо. (Улыбается.)
— При непослушании за ремень беретесь?
— В наших отношениях пока царит идиллия, хотя, конечно, и бывает, что я ругаюсь. Но ни бить, ни трясти его не приходится. Мне достаточно сменить тон, нахмурить брови — и Никита понимает, что я недовольна, обижена, задета его словом или поступком. Это мой папа, бывало, объяснял при помощи резинового шланга от стиральной машинки да ремня. Но не скажу, что это эффективный способ. Я обижалась, так что трудности в нашем общении были. Папа мой — человек военный, столько лет в милиции проработал, и мне, девочке творческой, грозно говорил: «А ну, стоять, бояться!» Вот мама виртуозно все объясняла словами, я проникалась от пяток до кончиков волос. А как-то она отказалась мне что-то купить, и я, пятилетняя, устроила скандал: легла дома на пол, забилась в истерике. Мама молча пошла, набрала в бокал воды и меня облила. Я моментально успокоилась. Но к Никите и таких мер нет надобности применять: канючить он не умеет.
Хотя, как все дети его возраста, мечтает, например, об игрушечном транс-формере-бакугане или руке Спайдермена. Да я и сама рада это ему купить. Как-то увидел в магазине игрушек охрипшего от крика паренька. Его мама безучастно шла впереди, не обращая внимания на истошные вопли. Никита обомлел: «Как же им не стыдно?!»
Кем он будет, еще не определился. Сегодня говорит, что станет спортсменом, завтра — банкиром или таксистом. Мне хочется, чтобы он вырос человеком, умеющим сострадать людям, не пасующим перед трудностями. А таксистом он при этом будет или олигархом, мне все равно. Иногда он обещает: «Вырасту, куплю тебе «ламборгини». Я отвечаю: «Для этого надо учиться хорошо. Будешь двоечником — возьмут только в дворники».
— Будучи беременной, мечтали именно о сыне?
— Честно говоря, хотела девочку. То, что я в положении, поняла чуть ли не с первых часов. Помчалась в женскую консультацию, говорю: «Давайте сделаем УЗИ, я беременна!» Врач с подозрением на меня смотрит: ну давайте… Потом говорит: «Что вы мне голову морочите? Не в положении вы, успокойтесь!» Думал, видимо, что паникую, не хочу рожать. А я, наоборот, уже лет в 16 умилялась, наблюдая за малышами на детских площадках, и в коляски заглядывала. И когда моя младшая сестра Олеся родила дочку, я чуть с ума не сошла! Ей тогда было 18, мне — около 20. Сидела на Олеськином стуле, поглаживала ей животик — вычитала где-то о таких народных приметах. Когда я забеременела, счастью не было предела, но интуиция подсказала: о дочке пока забудь, там пацан.
Из меня получилась сумасшедшая мать. Как-то приснилось, что у сына ушко оттопыренное. Я лишилась сна и покоя, подскакивала ночами, поправляла ему чепчик. Муж говорит: «Не трогай ты ребенка, спит, все нормально». Нет, брожу вокруг кроватки: уши в порядке, так я нос трогаю — вдруг замерз? Или к дыханию прислушиваюсь. И повсюду таскала Никиту с собой, никому не доверяла.
С его отцом отношения не сложились, и после одной нашей крупной ссоры я с семимесячным сыном под мышкой и парой сумок детского барахлишка ушла из дома. Поселилась у родителей, благо они на моей стороне были и образумить не пытались, а потом на все лето уехала на туристическую базу за сто километров от города — туда, где в детстве проводила каникулы. Посчитала, что Никите нужен свежий воздух. Мы-то с мужем жили в центре Москвы, а там понятно, что творится с экологией. До осени мы прекрасно вдвоем прожили в щитовом домике без воды, в комнате площадью 10 кв. м. Кругом лес, рядом речка — красота, а удобства за пятьсот метров… Но я была счастлива.
— Не грызли себя за то, что лишили ребенка отца?
— Я против сохранения семьи любыми средствами. Кто, скажите на милость, подобную жертву оценит? Уж не ребенок точно! Ссорящиеся родители — что может быть хуже? Я не осуждаю женщин, у которых духа не хватает прервать отношения, развестись — ведь не все-такие отмороженные, как я! Убежала от мужа, простите за выражение, с голой задницей. Сейчас, спустя годы, поражаюсь, как не боялась: сложно же было — ни квартиры, ни работы, ни сбережений. И тем не менее даже копейки с мужа не взяла — такая вот гордая. Мой сын — и точка! Сама прокормлю. Так, помнится, и сказала бывшему: «Почку продам, но Никита никогда и ни в чем не будет нуждаться». Я никогда не жалела себя, не посыпала голову пеплом: «Господи, за что это мне?» Толку-то от нытья? Я не из таких, кто руки сложит и плачет в уголке. Нет уж, лучше подумать, что делать, и начать действовать. Первые три года мы с Никитой вообще не расставались, а потом он пошел в садик, а я начала потихоньку работать, при этом в свободное время бежала к нему и помогала там нянечкам, лишь бы к сыну поближе быть. И сегодня ничего бы не испугалась. Только подкорректировала бы судьбу: родить бы — родила, а вот замуж — фиг вам!
— Ваш брак с Николаем Берсеневым тоже не сложился, хотя вы прожили вместе семь лет и признавались, что он для Никиты был и остается прекрасным отцом. Но при этом ревновал вас к профессии. Ради женского счастья пожертвовать карьерой не готовы?
— Моя бабушка говорила: «Хорошая голова не заболит, а плохую не жалко». Я так вам скажу: хорошие семьи не распадаются, а плохие — не жалко. Это я про первый свой брак. С Колей же у нас была очень хорошая семья, я его как родного люблю и теперь и очень тепло к нему отношусь, переживаю за него и волнуюсь. Но стараюсь общаться как можно реже — чтобы не рвать сердце. Каждый из нас давно проанализировал все, что произошло, — давайте не будем копаться в прошлом. Что ни делается — все к лучшему. Мы с Колей в разводе уже два года, он периодически общается с моими родителями и с Никитой. Сын его любит, продолжает считать отцом. Я же сейчас одна, и такого длительного периода одиночества у меня еще не было. Но если честно, по причине отсутствия мужа вообще не парюсь, уверена, что в этом мире счастье свое найду. Пусть не завтра, но послезавтра — точно. Я не боюсь, что будет поздно создать семью: мне всего 30, а не 65. Даст Бог, у меня еще будут дети. Как-то Никита входит в комнату, а я свадебное платье примеряю для новой роли. «Ты куда собралась?» — спрашивает. «Замуж, — смеюсь. — А что, нельзя? Хочу сестренку тебе родить или братика». Он обеспокоенно спрашивает: «А если выйдешь замуж, то со мной?» — «Ну конечно, куда же я без тебя! Ты у меня самый любимый». Сын и говорит: «Выходи снова за папу, а?» — «С папой не получается, — объясняю честно. — Когда я соберусь замуж, самым главным для меня будет отношение моего избранника к тебе и твое — к нему». С возрастом я стала разборчива. Сейчас мне уже не нужно вступать в сексуальные отношения с мужчиной, чтобы понять, мой человек или не мой. Оказывается, так бывает: любимого человека нет, а внутри — спокойствие и умиротворение. Я не заморочена на замужестве, мне и так хорошо. У меня куча планов и целей. И в профессии в том числе. «Маргоша» принесла мне популярность, но я не актриса одной роли. Не могу сидеть без работы, хочу быть еще более востребованной — вот и набираю, набираю новые роли. Иногда не в силах все это уволочь. Когда в руки попадает чудесный сценарий, как это случилось, с «Баблом», например, — соглашаюсь сразу. Сплю в последнее время по три-четыре часа — ну и что? Зато душа ликует, когда знакомые, посмотрев мою новую работу, звонят: «Тебя не узнать! Полнейшее перевоплощение».
— Никак не могу научиться закрываться, оберегать себя, просто какая-то беда! Очаровываюсь, доверяю, вижу в людях исключительно хорошее, в итоге получаю пощечину и… вновь подставляю щеку. После одного случая, когда чуть было не отдала Богу душу, я поняла: есть люди с настолько сильной энергетикой, что, сами того не желая, несут негатив. Прошлой осенью меня в качестве почетного гостя пригласили на праздник в один мусульманский город. Я же местных традиций не учла и оделась как на обычный светский раут: платье в облипку, каблуки, губы блестящие… В фойе дворца, где мероприятие проходило, полно людей, вспышки камер, интервью, просьбы: «Можно с вами сфотографироваться?» Особенно активны мужчины. Глазами меня поедают. А рядом их жены — с ног до головы укутаны в черные одеяния, на меня поглядывают. Тогда впервые в жизни я ощутила, что недоброжелательность способна влиять физически. Я-то защищаться от негативных энергий совершенно не умею, душа нараспашку, вот, видимо, и нахватала того, чему объяснения нет. Началась торжественная часть, я заняла место в зале — и вдруг такая тяжесть навалилась! Сначала все списала на усталость: день выдался тяжелым, три перелета. Ну, а когда ни с того ни с сего начала кашлять аж до слез, перепугалась. Ругала себя за то, что оставила в гостинице нательный крестик. Он у меня простой, деревянный, на веревочке — к открытому платью никак не подходил. Я уже дышу с трудом, испарина на лбу, и с каждой минутой мне все хуже. Хорошо, что никто вокруг внимания не обращает, все на сцену смотрят. Мы со Светой, моим агентом, потихоньку из зала выбрались, поехали в гостиницу, я скорее крестик надела, стала собираться на вокзал: домой, в Москву! И вдруг истерика началась: вою, слез не сдержать — катятся ручьем. Светка перепугалась: «Что болит?» — «Душа!» — кричу и рыдаю. В поезде еще хуже стало. Озноб, ломает, трясет, а температуры нет. Не согрели даже пять одеял. Что чувствовала тогда, сложно описать… Опустошение, будто из груди вырвали сердце. У Светы с собой святая вода была — умыла меня и говорит: «Читай молитву». А я ни одной вспомнить не могу! Хотя знаю их, как свое имя: меня ночью разбуди и вверх ногами подвесь — вспомню. А тут будто стерли все из памяти. Тогда Света начала читать, а я за ней повторяю. Утром я как из гроба встала: бледная, черные круги под глазами. Тут же с вокзала поехали в храм. Приложилась я к иконе: «Господи, помоги! Дай силы!» К вечеру полегчало. И я зарок дала: надо себя беречь, хватит впустую энергию разбазаривать! Знаете эти актерские привычки — обниматься-целоваться при встрече? Потом понять не можешь, чего сил-то нет. И крестик с того дня не снимаю. Верю, что есть у меня ангел-хранитель.
— Маша, успех часто сопровождается завистью. После выхода на экраны сериала «Маргоша» вы ощутили то, что называется «проснуться знаменитой»?
— Я не анализирую эмоции завистников. «Доброжелатели» у меня есть, их я знаю в лицо, но они меня не волнуют. Главное, что сама никому не завидую, не злюсь и не обижаюсь. Гадостей не делаю, по головам не хожу. Тому же учу сына. А еще объясняю: «Поскольку мама у тебя актриса, поменьше рассказывай посторонним о том, что происходит дома». Он парень смышленый, когда его кто-нибудь спрашивает: «Правда, что ты сын Маргоши?», отвечает: «Нет, я сын Марии Берсеневой». Раньше он фотографировался с теми, кто подходил ко мне за автографом, а теперь вежливо отказывается. Говорит мне: «Это ты автографы раздавай и снимайся, а я еще ничего не сделал». И не обиделся, когда 1 сентября я привела его в школу и ретировалась, как только рядом появились фотокамеры.
— Каким еще жизненным премудростям хотите научить Никиту?
— Ращу из него настоящего мужчину, а не рафинированного юношу. Прививаю мужские черты характера — поверьте, я умею это делать. Повторяю, например: «Никитушка, делай все с любовью. Боишься — не делай. Делаешь — не бойся».
А еще учу тому, что к девочкам надо относиться уважительно, внимательно, заботливо. Он и со мной так обходителен! Руки целует, говорит: «Королева моя, самая красивая, обожаемая». Для мальчика мама всегда идеал, так что приходится стараться! Недавно порадовалась, узнав, что сыну нравится самая красивая девочка в классе. Вкус у него хороший.
— Объясняете, как нужно ухаживать за девочками? Может, и деньги даете на подарки?
— Нет, ни в коем случае, он же еще маленький! Я по-другому поступаю. Та самая девочка пригласила его на свой день рождения. Я поехала и купила ей в подарок невозможно красивое бальное платье, все в бантах. Никита очень обрадовался, а мой папа съязвил: «Может, он ей нижнее белье на следующий день рождения подарит?» Но я же не коктейльное платье на тонких бретельках выбрала для первоклассницы, а наряд принцессы! Сама обожаю дарить подарки и хочу, чтобы Никита тоже получал от этого удовольствие.
— Как-то в одном мужском журнале вышла ваша откровенная фотосессия. Как ее восприняли папа и сын?
— Перед отцом мне было неловко — и тем не менее, когда надо было отобрать фотографии для публикации, показала их и спросила: «Пап, как мужчина скажи — хорошо?» — «Вот эти снимки — да, хорошие, а вот те — не очень». Журнал вышел, я его прятала от Никиты, прятала, но как-то раз забыла на столе. Самое смешное, что сначала сын меня не узнал. А когда прочитал имя на обложке, загрустил: «Это ты?» — «Ну да». — «А тебе не стыдно было в таком виде фотографироваться?» Отвечаю: «Малыш, мне сейчас стыдно перед тобой, а тогда не было, потому что это моя работа. В перерыве меня одевали — и никто ничего лишнего не видел». Замечаю, что подрастающий сын очень переживает за мою целомудренность! (Смеется.) Пару лет назад он посмотрел несколько серий «Маргоши» и прямо сказал: «Мне не понравилось, что ты вела себя как мужик и снимала лифчик». Я поняла его чувства и при случае взяла на съемочную площадку. Первым делом он подошел к режиссеру и спросил: «А где Зимовский?» Тот пошутил: «Хочешь ему в лицо плюнуть?» — «Нет, просто поговорить». Зимовского играл Анатолий Кот, его герой строит Марго каверзы. Никита у меня настоящий джентльмен, моя опора, защитник. (Улыбается.) Мне очень важно быть с ним честной. Никогда ему не вру, потому что не переношу ложь в любом виде. Никита знает: не дай Бог и ему соврать! И он боится потерять мое доверие… Даже если нашкодил, но признался, серьезно не накажу. Чтобы оставаться его другом, и сама отвечаю на любые его вопросы. Разговариваю как со взрослым. Он знает, что всегда может посоветоваться со мной. Пару раз было так: общаюсь с кем-то по телефону — он входит в комнату: «Мам…» Я отмахиваюсь: потом! Снова приходит — я опять занята. На третий раз спохватываюсь: стоп! Сказала ребенку «Отстань!», а потом он мне так же скажет. Теперь, если занята, прошу: «Подожди до вечера. Перед сном обсудим этот вопрос». Стараюсь выполнять обещания, и от Никиты требую того же: обещал — выполняй.
Я не считаю себя хорошей матерью, хотя кто такая эта самая «хорошая мать», не знаю. Та, кто сидит дома и ходит за ребенком хвостиком? Вряд ли… Я делом любимым занята, обеспечиваю семью, Никиту. Мой ребенок растет в любви и заботе — со мной, моими родителями (мы ведь вместе живем). А еще у него есть прабабушка и бабушка с дедушкой в Грузии — родители моего первого мужа. Два летних месяца он проводит с ними, и они пылинки с него сдувают. Нет, мой сын не брошенка. Я знаю, с кем Никита дружит, с кем поссорился и на кого обиделся. И все равно часто жалею его и корю себя, что не все даю сыну. Видимо, моя гиперответственность и самоедство тому виной. Иногда приезжаю с 12-часовой смены под утро. Страшно хочу спать, но смотрю на часы — Никите вставать через полтора часа — и, покосившись в сторону кровати, иду на кухню готовить сыну завтрак. Пью кофе под телевизор, а потом бужу его. «Быстро умываться», — командую. А он и рад, что сегодня мама «дежурит». Пока умывается и зубы чистит, поучаю: «Зубы должны быть белее снега, иначе никто с тобой общаться не захочет, ни одна девочка близко не подойдет». Идем в школу, болтаем разную чепуху. Ведь то, что кажется неважным мне, для него может быть жизненно необходимо. (Улыбается.)
— При непослушании за ремень беретесь?
— В наших отношениях пока царит идиллия, хотя, конечно, и бывает, что я ругаюсь. Но ни бить, ни трясти его не приходится. Мне достаточно сменить тон, нахмурить брови — и Никита понимает, что я недовольна, обижена, задета его словом или поступком. Это мой папа, бывало, объяснял при помощи резинового шланга от стиральной машинки да ремня. Но не скажу, что это эффективный способ. Я обижалась, так что трудности в нашем общении были. Папа мой — человек военный, столько лет в милиции проработал, и мне, девочке творческой, грозно говорил: «А ну, стоять, бояться!» Вот мама виртуозно все объясняла словами, я проникалась от пяток до кончиков волос. А как-то она отказалась мне что-то купить, и я, пятилетняя, устроила скандал: легла дома на пол, забилась в истерике. Мама молча пошла, набрала в бокал воды и меня облила. Я моментально успокоилась. Но к Никите и таких мер нет надобности применять: канючить он не умеет.
Хотя, как все дети его возраста, мечтает, например, об игрушечном транс-формере-бакугане или руке Спайдермена. Да я и сама рада это ему купить. Как-то увидел в магазине игрушек охрипшего от крика паренька. Его мама безучастно шла впереди, не обращая внимания на истошные вопли. Никита обомлел: «Как же им не стыдно?!»
Кем он будет, еще не определился. Сегодня говорит, что станет спортсменом, завтра — банкиром или таксистом. Мне хочется, чтобы он вырос человеком, умеющим сострадать людям, не пасующим перед трудностями. А таксистом он при этом будет или олигархом, мне все равно. Иногда он обещает: «Вырасту, куплю тебе «ламборгини». Я отвечаю: «Для этого надо учиться хорошо. Будешь двоечником — возьмут только в дворники».
— Будучи беременной, мечтали именно о сыне?
— Честно говоря, хотела девочку. То, что я в положении, поняла чуть ли не с первых часов. Помчалась в женскую консультацию, говорю: «Давайте сделаем УЗИ, я беременна!» Врач с подозрением на меня смотрит: ну давайте… Потом говорит: «Что вы мне голову морочите? Не в положении вы, успокойтесь!» Думал, видимо, что паникую, не хочу рожать. А я, наоборот, уже лет в 16 умилялась, наблюдая за малышами на детских площадках, и в коляски заглядывала. И когда моя младшая сестра Олеся родила дочку, я чуть с ума не сошла! Ей тогда было 18, мне — около 20. Сидела на Олеськином стуле, поглаживала ей животик — вычитала где-то о таких народных приметах. Когда я забеременела, счастью не было предела, но интуиция подсказала: о дочке пока забудь, там пацан.
Из меня получилась сумасшедшая мать. Как-то приснилось, что у сына ушко оттопыренное. Я лишилась сна и покоя, подскакивала ночами, поправляла ему чепчик. Муж говорит: «Не трогай ты ребенка, спит, все нормально». Нет, брожу вокруг кроватки: уши в порядке, так я нос трогаю — вдруг замерз? Или к дыханию прислушиваюсь. И повсюду таскала Никиту с собой, никому не доверяла.
С его отцом отношения не сложились, и после одной нашей крупной ссоры я с семимесячным сыном под мышкой и парой сумок детского барахлишка ушла из дома. Поселилась у родителей, благо они на моей стороне были и образумить не пытались, а потом на все лето уехала на туристическую базу за сто километров от города — туда, где в детстве проводила каникулы. Посчитала, что Никите нужен свежий воздух. Мы-то с мужем жили в центре Москвы, а там понятно, что творится с экологией. До осени мы прекрасно вдвоем прожили в щитовом домике без воды, в комнате площадью 10 кв. м. Кругом лес, рядом речка — красота, а удобства за пятьсот метров… Но я была счастлива.
— Не грызли себя за то, что лишили ребенка отца?
— Я против сохранения семьи любыми средствами. Кто, скажите на милость, подобную жертву оценит? Уж не ребенок точно! Ссорящиеся родители — что может быть хуже? Я не осуждаю женщин, у которых духа не хватает прервать отношения, развестись — ведь не все-такие отмороженные, как я! Убежала от мужа, простите за выражение, с голой задницей. Сейчас, спустя годы, поражаюсь, как не боялась: сложно же было — ни квартиры, ни работы, ни сбережений. И тем не менее даже копейки с мужа не взяла — такая вот гордая. Мой сын — и точка! Сама прокормлю. Так, помнится, и сказала бывшему: «Почку продам, но Никита никогда и ни в чем не будет нуждаться». Я никогда не жалела себя, не посыпала голову пеплом: «Господи, за что это мне?» Толку-то от нытья? Я не из таких, кто руки сложит и плачет в уголке. Нет уж, лучше подумать, что делать, и начать действовать. Первые три года мы с Никитой вообще не расставались, а потом он пошел в садик, а я начала потихоньку работать, при этом в свободное время бежала к нему и помогала там нянечкам, лишь бы к сыну поближе быть. И сегодня ничего бы не испугалась. Только подкорректировала бы судьбу: родить бы — родила, а вот замуж — фиг вам!
— Ваш брак с Николаем Берсеневым тоже не сложился, хотя вы прожили вместе семь лет и признавались, что он для Никиты был и остается прекрасным отцом. Но при этом ревновал вас к профессии. Ради женского счастья пожертвовать карьерой не готовы?
— Моя бабушка говорила: «Хорошая голова не заболит, а плохую не жалко». Я так вам скажу: хорошие семьи не распадаются, а плохие — не жалко. Это я про первый свой брак. С Колей же у нас была очень хорошая семья, я его как родного люблю и теперь и очень тепло к нему отношусь, переживаю за него и волнуюсь. Но стараюсь общаться как можно реже — чтобы не рвать сердце. Каждый из нас давно проанализировал все, что произошло, — давайте не будем копаться в прошлом. Что ни делается — все к лучшему. Мы с Колей в разводе уже два года, он периодически общается с моими родителями и с Никитой. Сын его любит, продолжает считать отцом. Я же сейчас одна, и такого длительного периода одиночества у меня еще не было. Но если честно, по причине отсутствия мужа вообще не парюсь, уверена, что в этом мире счастье свое найду. Пусть не завтра, но послезавтра — точно. Я не боюсь, что будет поздно создать семью: мне всего 30, а не 65. Даст Бог, у меня еще будут дети. Как-то Никита входит в комнату, а я свадебное платье примеряю для новой роли. «Ты куда собралась?» — спрашивает. «Замуж, — смеюсь. — А что, нельзя? Хочу сестренку тебе родить или братика». Он обеспокоенно спрашивает: «А если выйдешь замуж, то со мной?» — «Ну конечно, куда же я без тебя! Ты у меня самый любимый». Сын и говорит: «Выходи снова за папу, а?» — «С папой не получается, — объясняю честно. — Когда я соберусь замуж, самым главным для меня будет отношение моего избранника к тебе и твое — к нему». С возрастом я стала разборчива. Сейчас мне уже не нужно вступать в сексуальные отношения с мужчиной, чтобы понять, мой человек или не мой. Оказывается, так бывает: любимого человека нет, а внутри — спокойствие и умиротворение. Я не заморочена на замужестве, мне и так хорошо. У меня куча планов и целей. И в профессии в том числе. «Маргоша» принесла мне популярность, но я не актриса одной роли. Не могу сидеть без работы, хочу быть еще более востребованной — вот и набираю, набираю новые роли. Иногда не в силах все это уволочь. Когда в руки попадает чудесный сценарий, как это случилось, с «Баблом», например, — соглашаюсь сразу. Сплю в последнее время по три-четыре часа — ну и что? Зато душа ликует, когда знакомые, посмотрев мою новую работу, звонят: «Тебя не узнать! Полнейшее перевоплощение».
В фильме «Бабло» я играю Яну — представительницу древнейшей профессии, привлекательную, четко знающую, чего хочет, и при этом везучую неимоверно. Она притягивает мужчин как магнит и берет от жизни всё. И знаете, её характер мне импонирует: она рискует и пьет шампанское. Мне нравятся такие! Не хочу выглядеть нескромно, но до меня ей ещё всё-таки далеко!
звезда сериала "Маргоша" и просто звезда)
https://m.crimea.kp.ru/daily/26202.2/3088459/
******
Точно знаю, что встречу мужчину, которому скажу эти слова.
Я родилась в рубашке. В прямом смысле. Дальнейшие события показали: и переносное значение этого выражения мне тоже подходит. Родители не раз и не два благодарили ангела-хранителя за спасение дочки.
Еще подростками папа и его брат договорились непременно «обзавестись» сыновьями и назвать их в честь друг друга. У дяди Сережи родился сын, которому он дал имя Владимир, а у папы с мамой получилась я.
Видимо, запрограммированность на мальчика сыграла свою роль: «шило в заднице» и «сорвиголова» были самыми мягкими характеристиками, которых я удостаивалась в детстве.
«Господи, какая же ты, Машка, была смешная! — вспоминает мама. — И как я из-за этого переживала! Ноги — колесом, высоченный лоб, белесые брови и ресницы, волосы редкие и тонюсенькие, словно паутинка. Лет до двух мы тебя коротко стригли, а в кожу головы я украдкой от бабушки втирала средство для роста волос кармазин, чтобы как-то положение спасти... Но все равно лучше, красивее и дороже тебя для меня никого не было...»
Если бы только моя внешность была предметом маминых переживаний! Сколько седых волос ей добавила способность дочки мгновенно исчезать из поля зрения взрослых.
В поисках «девочки-катастрофы» пришлось как-то даже прочесывать лес.
В деревне, куда меня отправили на лето с бабушкой и дедушкой, жила овчарка. Как я ее любила — не передать! Из страха быть задушенным в объятиях Шарик пару раз прикусывал мне щеку, но это никак не отразилось на наших отношениях. Однажды я залезла в будку, навела там порядок и, утомленная работой, заснула. Так крепко, что ничего не слышала. Ни того, как приехавшие навестить дочку родители вместе с бабушкой и дедушкой кричали до хрипоты: «Маша!!! Где ты?!!», ни топота ног добровольцев из числа соседей, которые обследовали все окрестные заросли и колодцы. Прочесывание близлежащего лесного массива результатов, понятное дело, тоже не дало.
Я нашлась, когда папа уже собирался ехать в милицию: выспавшись, вылезла из будки.
Пару раз из-за любви к представителям животного мира я едва не ломала шею. В пионерском лагере «Дружба» оседлала козла Яшку, которого боялись все, включая директора. Козел, истошно блея, помчался во весь опор. Местный сторож дядя Петя бросился наперерез и схватил его за рога. Потом побегать пришлось уже мне — и от решившего получить сатисфакцию Яшки, и от сторожа. Только куда им! Ни дядя Петя, ни Яшка лазать через заборы не умели, я же такие преграды преодолевала с лету.
В случае с Яшкой я отделалась легким испугом, но далеко не всегда мои приключения заканчивались столь благополучно....далее
https://7days.ru/caravan-collection/201 ... mogu/1.htm
https://m.7days.ru/stars/privatelife/ma ... -bazar.htm
&
месяц 
